Стоян Даскалов - Цветины луга

— Какая ты выносливая! — скажет, бывало, и больше ни слова.

Другие же из кожи лезли, рассыпаясь в комплиментах.

— Браво, Лидия! Прямо в руки подаешь, словно официантка в ресторане. Хотим, чтобы ты всегда работала в нашу смену!

— Благодаря тебе, Лидочка, план выполнили! Застопорит твоя махина, и нам крышка! — не раз говорил Туча, не скрывая своей симпатии.

— Твой ковш отнесет души наши прямо в рай социализма! — шутили пожилые рабочие, оживляясь в ее присутствии.

— Лидочка… принимай наши горячие поцелуи! Тысячу, миллион поцелуев! Ты выручила наше молодежное звено!

Это Сыботин слышал со всех сторон на объекте, в столовой, на собраниях. Лидию, которая ушла от мужа из-за его косности, из-за того, что он хотел заставить ее жить в мире старых, отживших устоев, держал ее на привязи, здесь, на заводе, все уважали. Вначале Сыботин осуждал ее: «Вертихвостка! Подумаешь, муж прибрал вожжи к рукам, так она сразу — развод! Пожила с ним без году неделю, еще не раскусила его толком, и ну искать себе нового, по своему образцу!» Сыботин считал, что образец этот у женщин меняется ежеминутно, в зависимости от капризов и настроения.

— Вот зачем она на стройку приехала! — говорил он Туче. — За новым мужем. Поживет немного, а чуть попадет вожжа под хвост — только ее и видели!

Он часто работал с ней в одной смене, она все время была у него на виду. Лидия была молода, а молодость, как известно, берет свое. И она, наверное, берет от молодости все, что может, полными пригоршнями. Когда и с кем, Сыботин не знал и не интересовался. Ему нравилось, что она знает свое дело и работает с полной отдачей. Он любил, когда на кране была Лидия. С ней все шло легко и ладно, не то что с ее сменщиком Вакрилом, который вносил в работу нервность, хаотичность. Сыботин довольно быстро привык к Лидии. Он нуждался в ее улыбке, приветливом взмахе руки в перчатке.

— Давай, давай, бай [17] Бай — почтительное обращение к старшему мужчине. Сыботин! — весело кричала сверху Лидия:

— Какой я тебе «бай»!

— Так ведь десять лет — это не мало. Я имею право называть тебя «бай».

— Брось ты это величанье! Моя Игна всего на три-четыре года старше тебя, так что, выходит, и она должна говорить мне «бай»?

— Игна может называть тебя, как ей вздумается. Она твоя жена, и это ее дело. А для меня ты «бай» не только по годам, а и по положению.

Сыботину, конечно, было приятно, что она называет его уважительно «бай Сыботин». Он улавливал в этом своеобразное кокетство. Называя его «бай Сыботин», Лидия словно бы превращалась в молоденькую девушку, еще не знающую мужчин, любопытную поскорее раскусить, что они из себя представляют. Рабочие его участка тоже смотрели на него, как на старшего по возрасту. Кого только здесь не было: крестьяне и горожане, молодые и старые, партийные и беспартийные, раскаявшиеся грешники и строгие моралисты, воры, лжецы, хулиганы. Завод был огромной мельницей, перемалывавшей и зерно, и куколь. И среди этого пестрого люда бросалась в глаза огромная фигура Сыботина, его добродушное лицо, густые, спутанные, припорошенные строительной пылью волосы. Он пришел на стройку простым рабочим и как-то незаметно, не преследуя никаких особых целей, стал продвигаться вверх. Возможно, если бы не Туча, то с этим повышением вышла бы задержка, но оно все равно не заставило бы себя долго ждать, потому что Сыботин в своей жизни не знал ничего другого, кроме труда. На заводе он был тот же, что и на поле — ранняя птаха, добрый хозяин, который и сам умеет работать, и других учит. И когда в конце смены все с облегчением бросали работу и уходили, Сыботин аккуратно, по-хозяйски собирал и складывал инструмент. Это лучше всяких напоминаний подсказывало рабочим, что им надо делать то же самое. Мало-помалу к нему подключились и остальные, пока на участке не был наведен образцовый порядок.

Это не укрылось от глаз начальства. На участок было направлено несколько комиссий, но они ни разу не застали рабочих врасплох. Сыботина премировали и повысили, что еще больше подняло его в глазах товарищей по работе, в глазах Лидии.

Яничка пришла к нему как раз тогда, когда рабочие участка хлынули к нему в комнату с поздравлениями. Этот поток влился и в ее душу, смыв с нее мерзость подозрений.

Сыботин смутно угадывал, что Лидия относится к нему не совсем так, как ко всем остальным. Казалось, она все ждала чего-то. При встрече с ним она заметно оживлялась, стала чаще заходить на его участок, задерживалась, словно невзначай, после работы, не стесняясь, забегала к нему в барак, хотя он жил не один.