Стоян Даскалов - Цветины луга

Срывая початки и собирая их в фартук, Игна добралась так до конца поля и там высыпала все в общую кучу. По пути она часто останавливалась — то початок подберет, то стебель поднимет, то сорняк сорвет, бормоча при этом: «Смотри, какой бурьян. И, вроде, копать не копали, а след оставили». А там камень попался, и она убрала его с дороги. Мужчины, увидев, как Игна отбрасывала тяжелый камень, рассмеялись: «И откуда у нее столько сил берется, что даже на пустяки хватает?» Но Игна не из тех, кто может спокойно смотреть на неполадки. Если увидит на черешне сломанную ветку, с сожалением подумает:

— Вот ведь какие еще есть люди, испортили дерево, а оно-то ведь на следующий год плоды принесет.

Если заметит, как вода вытекает из канала оросительной системы, то такой шум поднимет:

— Смотри ты на них! Лень одолела, не могут пойти проверить, все ли как надо. Сидят и ждут воду! Полдня ждать будут. Откуда воде знать, куда ей течь. Она еще не прирученная. За ней следить нужно!

Вот и сейчас, она с таким же усердием срывала початки и складывала их в фартук, оставляя за собой белые, словно голубиные крылья, листочки и ломкий, как смех, звук.

Украшенная кукурузным шелком и покрытая пыльцой, с приставшими к груди листьями, словно кукуруза решила наградить ее медалями, Игна дошла до Посфаровой груши, остановилась и глазам своим не поверила.

— И ты здесь?

Перед ней у огромной кучи кукурузы сидела учительница Мара. Сюда приходили сборщики и высыпали корзины с початками или же просто прибегали попить воды. Вблизи, на поляне, виднелись палатки. Поднимая столбы пыли, отъезжали автомашины, доверху нагруженные кукурузой. Мара вместе с другими учительницами очищала початки. Мужчины — преподаватели техникума, как и студенты старших курсов — выносили и грузили собранные початки. Здесь было тихо. Не было слышно ни шуток, ни задорного смеха, ни песен.

— А где наш председатель, хотела бы я знать? — спросила Игна, не обращая внимания на то, что Мара краснеет от стыда.

— Наверное, на собрании задержался… Завод скоро пустят, вот они и заседают…

Игна качнула головой, как бы соглашаясь с этим, но кивок ее был таким незаметным, а взгляд столь выразительным, что нетрудно было понять, о чем она сейчас думает: «Знаем мы эти собрания. Только и смотрит, как бы удрать. Ведь вот до чего довел, детей пришлось звать на помощь. Ему, небось, и в глаза людям смотреть стыдно».

Мара нервно вертела в руках очищенный початок. Ей было стыдно смотреть Игне в глаза. Она чувствовала себя униженной. Ей было больно за мужа. Она пришла, чтобы своим присутствием хоть как-то выгородить его. Игна посмотрела на Мару и без слов поняла ее боль и страдания. Ей стало жаль Мару. Как-никак родственница! И она поспешила перевести разговор на другую тему.

— Какая засуха была, а урожай хороший вышел. А если бы поливали, початков было бы куда больше… Ну, ничего! И это пока неплохо. Только, если бы наш председатель… — и прикусила язык.

Опасаясь, как бы ее слова еще больнее не задели Мару, она снова перевела разговор:

— Это не так уж плохо… Только больше так нельзя. Если и в следующем году так работать будем, дела наши будут еще хуже.

— Тогда завод начнет выпускать и дождевальные машины, не только сеялки и кукурузоуборочные комбайны. Вам станет гораздо легче, — вмешалась в разговор одна из учительниц.

— Дай бог, дай бог! — ответила Игна и по привычке покачала, головой, выражая сомнение.

В этот момент со стороны Вырла раздался гудок. Казалось, где-то там взревел гигантский бык, за ним второй, третий, четвертый — ревело целое стадо обезумевших быков.

— Смотрите… завод… завод пустили! — зазвучали ликующие молодые голоса.

В воздух полетел початок. Студенты бросали их вверх, точно шапки. Они порывались бежать, спотыкались и падали, снова поднимались к восторженно смотрели туда, где разноголосые сирены разрывали своими звуками голубое небо, а трубы, словно бесшумные орудия, выбрасывали в небо клубы дыма, стараясь низвергнуть недоступную для них доселе обитель богов. Мирная тишина села вдруг исчезла, пропала в трещинах разверзшейся земли, свернулась, как испуганная птица, и отлетела куда-то к Опинчовцу.

— Завод работает! Ура-а!

За Вырлом поднимался столб дыма. В его клубах взлетали вверх искры. Небо пылало оранжевым пламенем. Солнце раза два пыталось было выглянуть, рассеять дым, поднимавшийся с земли, но лучи всесильного властелина вселенной были не в силах победить огненную стихию, созданную трудом людей. И в первый раз люди увидели, как земля победила в борьбе с небом и солнцем. Студенты техникума, которые учились управлять машинами, извергающими огненную стихию, и дерзнувшими поспорить с небом и солнцем, не могли оставаться безучастными.