Дмитрий Бакин - Про падение пропадом

Мало кто знает его настоящую фамилию: Бакин — псевдоним. Немногие видели его, что называется, живьем. Он настоящий антитусовщик, хотя сам он такого слова никогда бы не употребил.

Время, свободное от своей кошмарной работы (представьте: каждый божий день ездить с утра до вечера по Москве с ее выматывающим душу трафиком), он проводит с маленьким сыном, так как жена трудится иногда и в выходные; пишет Бакин только в отпуске. Причем литературу считает не работой, а занятием, помогающим убивать свободное время, когда оно есть.

Говорят, Бакин типа того, что русский Фолкнер. Но я знаю, что он больше любит читать Достоевского или Толстого. Из современных писателей уважает Виктора Астафьева, Сашу Соколова. Недавно он согласился, что Буйда и Клех тоже хорошо пишут.

Последний вопрос, понятно, о творческих планах: Бакин хочет написать роман. Я уверен, что напишет. Он ко всему относится дико серьезно и просто так ничего не творит. Даже когда в мае речь заходит о том, чтобы встретиться и выпить 23 февраля.

Его уже вслух и печатно называли классиком. Наверное, классик таким и должен быть: мужественным и честным, как Дима Бакин. Не сомневаюсь, что ему присудят еще не одну литературную премию. Кому же еще, как не ему, их присуждать? Но мне кажется, что и по этому поводу он ничего не станет говорить публично и на торжества по случаю вручения себе всяких премий попросту не явится.

Александр Михайлов

«Бакин — „узкий“ писатель, его проза основана на реальном человеческом опыте, но ему не тесно в рамках „очень личных“ сюжетов, где самыми важными жизненными обстоятельствами оказываются отношения в семье, в кругу родных, а зависимость человека от близких — отца, матери, братьев, сестёр, жены, ребёнка, любимого человека — становится главным предметом писательского внимания. Именно в сфере семейных связей Бакин ищет ответа на вопрос о том, как гармонизировать хаотическую реальность, как разглядеть хоть что-то светлое во мраке жизни, найти опору или хотя бы оправдание своего существования. Таковы рассказы сборника „Страна происхождения“, таковы „Стражник лжи“ и „Сын дерева“. <���…> Персонажем часто становится человек с травмированным сознанием или физическим недостатком, лишённый возможности вести полноценную жизнь. Мытарства такого искалеченного сознания в трансформированной им же реальности и рисует Бакин в своих рассказах»

С. Белокурова, С. Друговейко

Русская литература. КонецXX века.

«Рассказы Бакина (таков псевдоним застенчивого и консервативного автора, который продолжает работать водителем и избрал конфиденциальность, чтобы уклониться от премий и интервью) по праву сравниваются с произведениями Уильяма Фолкнера, поскольку, как и у великого писателя юга Соединенных Штатов (Бакин тоже родился на юге России), у него мы находим персонажей, одержимых семейными генеалогиями. Как и у Фолкнера, трагедии Бакина заявляются как таковые с первых же строк, а стиль зачастую напоминает барочный».

Микеле Де Мьери, из рецензии на антологию «Русские цветы зла»

сайт ИноСМИ http://www.inosmi.ru/translation/142936.html

«…При всей безошибочности узнавания русской ментальности атмосфера безысходного абсурда передана так языково достоверно, как будто в литературе появился новый английский Кафка или Камю».

О книге Дм. Бакина «Страна происхождения»

с сайта Эсклибрис НГ http://exlibris.ng.ru/kafedra/2003-05-29/3_bromfield.html

«..связь с этим фантастически одаренным и фантастически аутичным писателем и раньше была практически односторонней. А в последние пять лет он и вовсе исчез».

Сергей Чупринин, главный редактор журнала «Знамя»

http://community.livejournal.com/ru_znamlit/1126.html , 2005 г.

«У Бакина — впервые после долгого перерыва — вновь появляется вселенная (пусть даже только ее половина) не как тупая и косная декорация, не как место действия героев, но как живая, активная, действующая (хоть и непонятная) сила. Как нечто, что может унизить и привести к восстанию, вырастив у человека на ноге шестой палец неизвестно за что; но восстание против чего не приводит к отчаянию (хотя, может, и порождает больший страх) — ибо это не попытка проломить головой мертвую каменную стену, но взгляд в — неизвестно откуда возникшие — очи».