Леонгард Франк - Избранное. В 2 т. Т. 2

Они миновали гладкое, как стекло, лесное озеро, пролетели по проселочной дороге, поросшей травой, медленно проехали молодой ельник и уперлись в коричневую бревенчатую сторожку, стоявшую на узкой прогалине.

Сразу за домом подымался лес, а еще дальше — горы, лишенные всякой растительности. Прогалина была ровная и представляла собой почти правильный круг. Несколько маленьких елочек, — казалось, они только что выбежали из леса поиграть на полянке, — росли среди сочной зелени у самого родника с прозрачной водой; неторопливо журча, родник описывал плавную дугу.

Матильда и Уэстон сидели в машине, любуясь этой тихой, словно заколдованной полянкой, где никто не потревожит их, даже директор отеля.

В комнате со светлым деревянным потолком и стенами, покрытыми бесцветным лаком, стоял большой букет крошечных распустившихся роз. Казалось, в кувшине цветет одна громадная темно-красная роза с пряным густым ароматом. Несколько лепестков упало на стол, и это придавало комнате жилой вид. Стены приветливо взирали на молодую пару.

Проезжая мимо лесного озера, Уэстон и Матильда облюбовали место для палатки. Уэстон взял топор и взвалил себе на плечи свернутую палатку на двух тонких столбах.

Матильда, как послушный подмастерье, шагала рядом с ним вдоль ручейка, держа в обеих руках по заостренному колышку. Ручеек впадал в озеро с южной стороны и вытекал из него на противоположном берегу, торопливо пробираясь в долину сквозь заросли незабудок и необычайно крупных цветов мать-и-мачехи.

Тихое овальное озеро подальше от берега было глубоким. Широкие полоски мха и травы, выползавшие из леса, сходились у озера, и его берега были как бы покрыты мягким ковром. Несколько поодаль озеро окружали могучие ели, и на его гладкой зеркальной поверхности неподвижно лежали две-три сухие шишки. Сквозь прозрачную воду просвечивала пестрая мозаика из разноцветных камушков, кое-где проложенных маленькими плетеными дорожками из мха.

Они выбрали место для палатки — пологий холмик без деревьев, поросший белесой желтой травой, сухой, как трут. Матильда с удовольствием наблюдала за тем, как палатка, притягиваемая веревками к косо вбитым в землю колышкам, становилась все более устойчивой. Палатка была из очень светлого, почти белого парашютного шелка, с крышей, которую можно было в любой момент откинуть. В теплую летнюю ночь к ним в дом будут заглядывать звезды. Два надувных матраса разделяла узкая дорожка, не шире межи, а на крохотном столике между кроватями был крепко-накрепко укреплен подсвечник.

«Если Матильда захочет, я могу убрать столик и сдвинуть матрасы», — подумал Уэстон и, поднявшись с земли, взглядом поделился своими мыслями с Матильдой.

Щеки Матильды слегка порозовели. Но она не опустила ресницы.

Когда Матильда и Уэстон поглядели назад на тихое озеро, где они устроили себе еще одно убежище, их охватило сладостное чувство товарищества, — они были словно двое озорных мальчишек, которым удалась задуманная шалость.

Легкий, как пушинка, ветерок, напоенный запахом прогретой на солнце хвои, скользнул по лицу Матильды. Кончиками пальцев она убрала со лба несколько коротких золотистых волосков.

Казалось, из леса возвращаются лесоруб и его молодая жена. Из-под елки, чьи сучья свисали до самой земли, выпорхнул черный дрозд, оглянулся, взлетел над землей, снова опустился и поскакал куда-то вбок к ручью, а когда Матильда и Уэстон прошли мимо, покосился на них и, прочертив в воздухе черную линию, взмыл к верхушке ели, покачнувшейся под его тяжестью. Качнувшись вместе с елью, дрозд засвистел.

Дорога вдоль ручья становилась все уже и уже. Уэстон шел за Матильдой. Выцветшее голубенькое платьице, которое Матильда носила еще девчонкой, не скрывало ее движений. Уэстон видел, как двигались ее высокие бедра. Две тяжелые рыжеватые косы, узлом уложенные на затылке, оттягивали голову Матильды немного назад,

— У меня красивая жена.

— Она тебе нравится? — спросила Матильда, не оборачиваясь.

— Да, нравится, — сказал Уэстон таким тоном, словно он только что сделал это открытие.

Но тут уж Матильда не выдержала, она подождала, пока Уэстон подошел к ней вплотную, запрокинула голову и слегка приоткрыла губы.

Со времени их бракосочетания Матильда и Уэстон еще ни разу не поцеловались. Мужем и женой они были только согласно закону.

Молча Матильда снова двинулась вперед. Но теперь Уэстону был виден кусочек ее белого затылка, — молодая женщина шла, низко опустив голову. Ее колени еще дрожали. Чтобы унять дрожь, она шла маленькими быстрыми шажками.