Наталья Горбаневская - Города и дороги. Избранные стихотворения 1956-2011

Эти «куда» и «откуда» и «кто»
ходят под дождиком в тёртых пальто,
в драных галошах, с ухмылкою рта
и, разумеется, без зонта.

Дождик, дождик, пуще,
дам тебе я… Ничего,
ничего тебе не дам,
я поеду в Амстердам,
там такие кущи
по музеям – прямо во!

Дождик, дождик, зачасти,
частый дождь у нас в чести.

И на очередной развилке
стою, как воин в несознанке:
не разобраться без бутылки,
не нарядиться без изнанки,
не обрядиться без изъяну
в полки, не собранные в стаю,

а значит, ни стрезва, ни спьяну
не говори: «Я улетаю».

Улетаю, колоду раскинув
от туза и до двойки червей,
и анапестом душеньку вынув
из чужих дочерей-сыновей,
и чернильными тучами хлынув
на чужую тетрадь… Перестань!

Улетаю. Далёко ли? В Хлынов,
где у Хлебникова Аристань.

Значит, авиагрипп
подхватила в аэропорту,
и, как унтер-подлип,
прилипаю аортой ко рту
заскорузлых небес,
и машу пятернями двумя,
где ни ангел, ни бес
не помянет летучую мя.

Глу́ха, ста́ра 6 6 głucha, stara (польск.) – глухая, старая. ,
прилетаю
на постой.
За пределом кофе-чаю
никому не отвечаю
ни за что.

Ручейки бегут по склонам,
свеже-мартовски-зелёным,
слышу-слышу
тихий-тихий нежный звук
их изводов и излук
и натягиваю лук
рифмы.

Помчи меня скорей
под звон незримых шпор
за речку, за ручей,
решая давний спор,

по горкам-бугоркам,
за Рубикон-рубец,
каурый автокар,
железный жеребец.

Но где мой дом? И родина моя?
Сырой подвал, давно снесенный флигель,
и – «вот тебе уют»,
и – «здесь не подают».
И тешится змея,
сыгравши фигель-мигель
на дне трансатлантических кают.

Хвою выпарили ели,
в прах ссыпаются бугры.
На какой мы параллели?
Сколько градусов жары?

Сколько градусов от центра
города или Земли,
где меня переоценка
с распродажей замели,
где ни цента, ни процента,
ни клочка чужой земли.

Если точно, то ни пяди,
как написано в тетради,
пожелтелой не со зла,
где таблица умноженья
и готовые решенья,
как на складе в Ленинграде,
когда веют дыма пряди,
а еда уже зола.

«…хоть пережи́ла…»
(или хоть пере́жила)
тончает жила
в дюнах побережия

тончает голос
над несмолёной лодкою
и ум короткий
ершит колючей проволкой

пески ерошит
ералашит русло рек
в волнах полощет
рубахи гуслярей

и ветхий днями
гуслярик что фонарик
выходит на реку
но в море выныряет

Заговори скороговоркой,
проглатывая треть согласных.
Поди за речкою, за горкой
искать случайностей опасных.

Поди-поди всему навстречу,
чему бы там ни приключиться.
Ввяжись – не бойсь – в чужую сечу,
пока не сломана ключица,

пока рука оружье держит,
покуда в ручке есть чернила,
пока не в страх ни крах, ни скрежет,
ничто, ни дьявольская сила.

Пропахши вином и луком
и лучником полупьяным,
вначале бредешь ты лугом,
потом по лесным полянам,
и в зарослях земляники
твои замирают крики.