Хилари Мантел - Перемена климата

— Насколько я понимаю, там и не требовалось никого обращать.

— В целом да. Но мы отличались от тех миссионеров, которых рисуют карикатуристы. Никто не таскал с собой складной орган и не вопил: «Восславим Господа!»

— Рада, что я не видела этих картинок. — Ее улыбка увяла. — А еще Джулиан рассказал, что вам пришлось посидеть в тюрьме.

Теперь кивнул уже Ральф.

— Это был пустяк, — сказал он, отгоняя назойливые воспоминания о втором, после отца, главном страхе своей жизни.

— Джулиан вами гордится.

— Вот как? Мы никогда с ним на эту тему не говорили.

— Ну да, он считает, что вам неприятно об этом вспоминать.

— Мы с Анной стараемся забыть этот период нашей совместной жизни. Образно выражаясь, загоняем под спуд.

— Пока вы были в тюрьме, с вами плохо обращались?

— Нет. Говорю же, ерунда полная. Будь все плохо, мы немедленно вернулись бы домой, как только нас освободили, а вместо того мы двинулись на север, в Бечуаналенд. И задержались там.

— Для Джулиана тут кроется некая тайная. Он не понимает, почему вы не хотите рассказывать детям. Строит всякие домыслы.

— Наша дочь Кит пережила тот этап, через который проходят все дети — когда видишь в родителях героев. Она тоже не могла понять, почему я не укрылся в болотах, не присоединился к борцам с апартеидом, не сидел на улице перед воротами посольства ЮАР.

— А почему, кстати?

— Потому что все гораздо сложнее, чем кажется этим недоумкам, которые болтаются вокруг посольства со своими транспарантами. Честно сказать, мне надоело, что они вечно прикрываются Южной Африкой, чтобы показать, какие сами замечательные. Все такие сердобольные, такие озабоченные, хотя никто из них в жизни не был в этой стране и знать ничего не знает о тамошнем народе. Можно подумать, сами все из себя безгрешные, ангелочки прямо!

— Извините, я не хотела вас расстроить.

Ральф покачал головой:

— Это вы простите, что я сорвался. Обычно сдерживаюсь, но — накипело… Понятно, детям такое не объяснишь.

— Смотрю, вы не склонны с ними откровенничать?

— Нет.

Ральф взял стакан, залпом осушил и попросил принести еще виски.

Подали ветчину, цыпленка и печеный картофель. Ральф сменил тему, перевел беседу с прошлого на настоящее, на отношения родителей и детей. Ему хотелось расспросить Эми о ее жизни, но он не ждал, что она станет делиться подробностями, тем более что сам продемонстрировал явное нежелание вспоминать собственную молодость. На десерт был шоколадный мусс, кофе и еще виски, а потом Эми сказала:

— Думаю, пора и честь знать.

Он отвез миссис Гласс домой. На повороте с холма к дому им встретилась полицейская машина. Двое офицеров в салоне — лица старательно равнодушные — одновременно уставились на спутницу Ральфа. Затем один что-то сказал другому. Ральф притормозил, дожидаясь, пока полицейские уедут.

— Хорошо, что у меня нет оружия, — как бы вскользь заметила Эми, — иначе я давно пристрелила бы эту парочку. Вечно тут шныряют, что-то вынюхивают. Всячески дают понять, что они тебя запомнили.

— Это из-за тех неприятностей с налогами?

Она покосилась на него.

— Я не поблагодарила вас за деньги, Ральф. Спасибо.

— Что? Нет, я не… Только не подумайте, что я напрашиваюсь…

— Дело в том, что мы с Сандрой регулярно ездим на рынки. А эти полицейские считают, что мы торгуем краденым. Что воры приносят нам свою добычу, а мы ее продаем.

— А вы и вправду этим промышляете?

— Думаете, я призналась бы?

— Ну, мне просто хочется знать.

— О сыне заботитесь. — Эми побарабанила пальцами по приборной доске. — Это я могу понять. Не волнуйтесь, Ральф, не придумывайте себе невесть чего. Или я похожа на тупицу? Я ведь знаю, что они следят за мной. По-вашему, я сплю и вижу, как Сандру увезут в тюрьму прямо из зала суда?

— Простите, — извинился Ральф.

— Я не желаю отправляться в тюрьму. Я не такая, как вы. Ваша Анна, должно быть, очень мужественная женщина. Я бы, наверное, билась головой о прутья, пока бы меня не отпустили — или пока бы не покончила с собой.

— Если полицейские продолжат вас донимать, сообщите мне. Я подам жалобу.

— А где вы будете, когда жалоба вернется в местный участок для проверки? — Эми улыбнулась, смягчая резкость своих слов. — Заходите, я сварю нам кофе.

— Нет, мне пора, к сожалению.

Скажи она — да ладно, заходите, это всего на пять минут, он бы, пожалуй, поддался на уговоры. Он хотел, чтобы его упросили. Однако миссис Гласс сказала: «Ясно. У вас небось дел по горло, да?», и открыла дверцу со своей стороны.