Надежда Днепровская - Визави французского агента

Естественно, муж знал о таких возможностях, и дома обычно не проходило важных встреч.

Мужчины разговаривали на арабском, время от времени переходя на французский.

— Зачем же ты хадж совершил? Это страшно тяжело! Ради чего? — спрашивал Бернар. — Тебя и так один шейх назвал ал-Инсан ал-Камил 23 23 Совершенный человек ( араб. ). !

— Восточные люди бывают такие экзальтированные! СубханаЛлах!

— Ну, так зачем? Вот я тоже мусульманин, живу тихо и мирно, стараюсь жить по законам шариата. Ну и хватит с меня, а ты? Зачем тебе все это?

— Это долго объяснять, придется начинать издалека… инша'Аллах!

— Ты торопишься? Расскажи, я тебя не узнаю! Все время произносишь имя Аллаха, ты стал совершенно другим!

— Когда я уехал из Москвы, кстати, очень вовремя, на меня там уже охота началась, я уехал на острова, в клинику, всякие болячки подлечить, лицо поправить.

— Не особенно-то они справились.

— Это мне просто надоело, представь, что твое лицо тебе не принадлежит. Какое-то время нельзя дышать носом, какое-то — нельзя есть, не то что жевать, а вообще бульончик через зонд, извини за подробности. И ради чего? А эти хирурги как увлекутся — то одно подправят, то другое. От одной операции до другой хорошо если только месяц проходит, а у них грандиозные планы… подожди, через месяц опять что-нибудь надрежут… Сойдет и так, потом, может быть, будет время…

— Но по сравнению с той бандитской рожей, что я видел в последний раз, сейчас вполне приличное лицо. Только ведь мы не о внешности говорим! Извини, что я тебя перебил, но мне все же страшно интересно, как ты дошел до жизни такой?

— Пока мне восстанавливали лицо, я выучил арабский и увлекся Кораном. Это очень перспективная религия! Я связался с некоторыми учеными-исламистами, они приезжали ко мне на острова, учили меня, а потом я улучил момент, когда лицо немного поджило и мои мучители не начали вновь свои эксперименты, и сбежал в Йемен. Там продолжил свое обучение у самого шейха Абдель Маджида аз-Зиндани, получил знания из рук в руки, совершил хадж. И ничего тяжелого в этом нет, я собираюсь призывать единоверцев к миру и должен соответствовать.

— Да, ты ничего не делаешь наполовину! Но в исламе так много запретов, хотя некоторые меня порадовали, с удовольствием снял золотое обручальное кольцо.

— А серебряное забыл надеть? Конечно, ты не из тех, кого можно окольцевать.

— Я слишком долго был на привязи, да и сейчас…

— Думаю, что для тебя есть интересная возможность. Один арабский миллионер приглашает к себе на яхту высокопоставленных чиновников из Дамаска в один из дней Курбан-Байрама. Я достану приглашение и документы для тебя.

Нельзя сказать, что Ольга только и делала, что подсматривала за своим мужем, темы, которые он обсуждал с гостями, были невыносимо скучны. Но разговоры с имамом были интересны и даже забавны, причем Бернар не выказывал имаму Мансуру никакого уважения. В этот раз она уловила что-то интересное о морской прогулке и на всякий случай передала собранные сведения.

Мансур стал у них частым гостем, иногда Бернар приводил Софи, и тогда имам рассказывал ей сказки «Тысячи и одной ночи», о ходже Насреддине. Ольга тоже присаживалась на подушку у занавески и с удовольствием слушала. Софи не сводила с Мансура счастливых глаз, садилась, скрестив ноги около имама и не шевелилась до тех пор, пока Бернар сам не отводил ее к Айше или Ольге.

— Прекрасный ребенок, но это не твоя дочь! — сказал Мансур. — Сколько ей лет?

— Софи уже пять! А с чего ты решил, что она не моя дочь?

— Насколько я знаю, ни у тебя, ни у твоей супруги нет родственников в Индокитае. Удивительная девочка! Отдай ее в Корпус!

— Ты с ума сошел!

— Нет, теперь Корпус совсем другое заведение. Особенно для девочек. Это больше не казарма, просто элитные учебные заведения, и для перспективных детей существуют дополнительные занятия. Софи должна получить блестящее образование, у нее прекрасные способности, сильный дух. Обещаю, что сам буду присматривать за ней. Ведь у нее такая мать, которой дочь почему-то не нужна. А на гувернантках далеко не уедешь.

— Здесь надо хорошенько подумать…

— Я пришлю тебе всю информацию, одно из отделений находится в Швейцарии, да и сам съезди, осмотрись.

— А ты когда в Москву приедешь?

— Мне сейчас туда нельзя, у меня сложные отношения с властью.

— Но после октябрьских событий все лица новые…

— Не все. Я точно знаю. И сейчас у нас много работы по нейтрализации терроризма, организованного правительствами некоторых государств. Мало фанатиков, маньяков, так ведь сами организуют теракты, чтобы было с кем бороться. Ради сиюминутной политической выгоды…