Надежда Днепровская - Визави французского агента

Потом мы покатались на его «саабе» по окрестностям, любовались с какого-то холма на роскошный огненный закат.

— Вот видишь, какая красота! А ты отрицаешь реализм!

— Вот они, небеса, гораздо красивее любых картин и фотографий! А завтра будут другие. Так и настоящее искусство, реалистичное оно или нет. Каждый день видишь что-то новое, отрываешь для себя гамму новых чувств…

В этот раз Марсель приехал точно в мой день рожденья. Но поскольку он пришелся на воскресенье, я его провела с семьей и друзьями. Зато в понедельник Марсель пригласил меня в ресторан «Гарем» на набережной, недалеко от моего дома.

За столиком он поздравил меня с «тридцатилетием» и подарил серьги.

— Ведь женщине после тридцати всегда тридцать, не правда ли? Ты ведь сохранила колечко, теперь будет гарнитур!

— Потрясающе! Подобные подарки я всю жизнь дарила себе сама. Но, конечно, недорогие.

— Будем считать, что и эти ты себе подарила… Как бы я хотел тебя украшать, баловать, радовать.

— Что же тебе мешает?

— Ты не со мной, я не могу тебя делить.

— Прекрасно, не надо меня делить, я сама разберусь в своих чувствах. Значит, у женщины не может быть двух мужей, а у мужчины может быть две жены и больше?

— Ты ревнуешь? Я восхищен!

— Я хочу еще этого мороженого! И расскажи о своих женщинах!

— У тебя нездоровый интерес.

— Почему же нездоровый, я же не спросила тебя о твоих мужчинах?

— Хорошо, а ты расскажешь о своем муже?

— Нет! Это мое дело. Ладно, поняла. Но как получилось, что у тебя две жены?

— Это длинная история.

— Ты торопишься?

Он взял меня за руку, начал перебирать мои пальчики с плохим маникюром, о котором я перестала заботиться, покрутил обручалку, вздохнул и начал рассказывать свою длинную историю.

Имам Мансур стал проповедовать во Франции, затем в Йемене, а потом приехал даже в Дагестан, где тоже выступал с проповедями, о которых его просили верующие.

— На землю Дагестана пришли непрошеные гости не с миром, а с войной. Они провозгласили священный газават 29 и пошли с войной на землю мусульман. Но какой газават может быть против единоверцев? Ваххабиты заставляют их покидать родной кров и землю, совершают над ними насилие. Они дурачат людей своими хитрыми речами. Когда гнев Всевышнего настигает какой-то народ, Он закрывает для них ворота к служению Себе и открывает ворота вражды и раздоров. Ваххабиты и есть те люди, которым открылись эти ворота. Тот, кто приглядится к ним, сможет увидеть, что это так и есть на самом деле.

Мы понимаем, куда приводит человека злоба к людям. Какая бы мысль ни подкралась к моему сердцу, что бы ни было у меня на языке, Аллах знает, что у меня не бывает тайн — все известно Аллаху, ничто от Него не утаишь. Поэтому — с помощью Аллаха — я не позволю себе ни слова неправды из-за вражды к кому-либо.

Если Шамиль Басаев, Хаттаб, Багаудин знают другие места, где действительно запрещают мусульманам исповедовать ислам, пусть защищают мусульман там! Дагестан — мусульманская страна, и когда страдают мусульмане от рук ваххабитов, их можно назвать кафирами (неверными)!

Проповедовал Марсель, только когда его просили, ему не хотелось быть на виду.

Однажды он узнал, что чеченцы держат в плену француза за выкуп; когда навел справки, узнал, что это Оливье, выпускник Корпуса. Только было неясно, какую игру тот ведет. Марсель продолжил собирать о нем сведения. Оливье недавно принял ислам, но его не волновали тонкости религии, ему импонировала непримиримость и ярость ваххабитов в борьбе за чистоту ислама, как они ее понимали. Он даже свою дочь выдал замуж за сына одного из боевых командиров свободной Ичкерии.

Оливье помогал боевикам оружием, организовал фонд помощи беженцам из Чечни. Через него-то и текли деньги на организацию лагерей по подготовке боевиков и террористов. Несколько чеченцев получили французское гражданство, они всегда были желанными гостями у него дома в Париже.

Когда в доме Оливье появился раненый боевик, которому удалось ускользнуть из села в Чечне, подвергнутому зачистке, его дочь Анна помогала ухаживать за ним, она немного говорила по-чеченски (отец позаботился об этом). Молодому человеку было всего девятнадцать лет, он был сыном известного чеченского лидера. Он попросил у Оливье руки Анны. Из конъюнктурных соображений тот ему не отказал, тем более Анна сама была влюблена в Рашида.

Оливье сделал им документы о том, что они брат и сестра, потому что замуж в этом возрасте во Франции выходить не разрешается, и они уехали в Чечню, к родителям Рашида, где уже по другим документам и справили настоящую свадьбу. Отец Рашида был горд родством с Оливье, который приобрел большое влияние среди чеченских командиров. Судьбой дочери Оливье не интересовался, знал только, что она живет в горном ауле, что у него в 1995 году появился внук — первого мальчика она родила в 17 лет. Он посылал деньги, подарки, но когда сам приехал в Чечню, его похитили какие-то дикие горцы. Марсель узнал об этом случае, но его помощь не понадобилась, Оливье заплатил выкуп, а вскоре все его обидчики были убиты.