Надежда Днепровская - Визави французского агента

Восьмого июля я была на финале ежегодного летнего кубка Dewar’s Russian Polo Cup, куда приехала на специальном автобусе для прессы. Марсель появился после второго чаккера, когда все вышли выравнивать поле. Он вдруг оказался рядом со мной, взял меня за руку, и мы стали утаптывать дерн вместе. На краю поля стоял берейтор, держа двух лошадей за чомбуры. Мы подошли.

Я, как журналист, заинтересовалась:

— Сейчас лето, почему пони-поло такие лохматые?

Берейтор на ломаном английском начал мне что-то говорить, Марсель включился в беседу и перешел на испанский.

— Ты же знаешь, все пони-поло в России привезены из Аргентины, — перевел он мне. — Там сейчас зима. Лошадки еще не акклиматизировались. А конюх, который держит лошадей, и все тренеры тоже оттуда. Никто не говорит по-русски, разве что Виктор Уако, который женился на русской.

— Да, я знаю, он и привез конное поло в Россию, теперь президент Русского поло-клуба. Я думаю, что это самый благородный вид спорта для богатых людей, есть, конечно, и другие аристократические забавы, яхты, например. Но яхта — это человек и стихия, но стихия неуправляемая, скорее для фаталистов в душе, а лошадь — это стихия, чаще всего лояльная к человеку. При этом всегда остается какой-то процент непредсказуемости.

— Именно, именно процент. Лошадь — это стихия и бывает совершенно непредсказуемой!

— Ты мне говоришь! Я знаю, как ты к ним относишься. Но они так красивы, так романтичны… Поло-турнир и рыцарский турнир — между ними есть много общего. За игроков болеют прекрасные дамы…

— И не только болеют, некоторые дамы тоже начинают играть, часто лучше мужчин. Но их присутствие на поле помогает мужчинам не терять голову в азарте борьбы, заставляя их быть галантными.

— Это идея для статьи…

— Ну, раз ты уже придумала статью, поедем сейчас ко мне? У меня для тебя сюрприз! — Марсель улыбнулся.

— Если ты говоришь «сюрприз», значит, действительно, что-то особенное! Поехали!

И опять мы неслись по дорогам. Я старалась закрывать глаза, когда было страшно, но постепенно чувство скорости начало даже нравиться. Машина слушалась его идеально, никаких резких торможений, рывков.

Когда открылись автоматические ворота, я увидела… Бернара. Выглядел он великолепно: чисто выбритый, загорелый, ухоженный, подтянутый. В последний раз, когда я его видела, он был почти толстый, с бородой.

Он подскочил к «саабу», открыл мне дверцу, подал руку и, вытянув из машины, крепко прижал к себе. Потом расцеловал в обе щеки:

— Здравствуй, солнышко! Ты ничуть не изменилась, надо было на тебе жениться! Да этот буржуй не дал! Ага, хоть сейчас поревнует!

Марсель стоял, облокотившись на крышу машины, и, как всегда, на его лице ничего нельзя было прочесть, кроме насмешливой улыбки.

— Вы, наверное, голодные, — засуетился Бернар. — Я позволил себе тут похозяйничать, пошли скорее, а то остынет!

Мы вошли в комнату, где плавали такие ароматы, что у меня изо рта чуть слюна не закапала.

На диване сидела стройная девушка.

— Моя дочь Софи! Она приехала ко мне погостить, у нее сейчас каникулы.

Очень красивая девушка, немного напоминающая японскую статуэтку. Короткая стрижка, точеный профиль, миндалевидные глаза. По-русски она говорила с небольшим акцентом. Софи принялась за нами ухаживать, ненадолго присаживаясь около отца.

— Ты знаешь, у меня есть небольшая конюшня под Питером, там стоят аргентинские пони-поло.

— Так вот почему ты сегодня здесь!

— Не только поэтому, вот с друзьями встретиться. Кстати, Марсель обещал тебя привезти, а я не поверил. Мы поспорили, и я проиграл. Теперь я должен выполнить любое твое желание, загадывай!

— Так уж и любое?

— Я погорячился, конечно, но ты девушка добрая, не отправишь меня на край света!

— Расскажи лучше, где ты пропадал.

— Какое хорошее желание! Записывай: Афганистан, Сирия, Афганистан, Сирия, Ливан, Ирак, Афганистан, Сирия, Англия, Россия.

— Да, — вздохнула я, — ты ответил.

Мы подняли бокалы, мое любимое шабли, но в этот раз необыкновенно вкусное.

— Ну, за встречу! — произнес Бернар, подражая голосу известного персонажа из «Особенностей национальной охоты».

Еда была восхитительной, я и Марсель сидели как гости, а Бернар с дочкой за нами ухаживали, причем Софи обращалась к Марселю с особой почтительностью.

— Надежда! — Бернар обратился ко мне, когда я наслаждалась жюльенчиком с настоящими белыми грибами.

— У?

— Ты не отвечай, очень хорошо, что у тебя ротик занят, я хоть смогу кое-что тебе сказать, а ты меня не будешь перебивать.