Борис Пономарев - Плюсквамфутурум

— В гневе президент схватил двумя руками чашку и попытался откусить её край. Это ему не удалось. Негромко хрустнула зубная эмаль.

— В России — все деньги мои! — гневно сказал президент, ставя чашку обратно. — К тому же, их мало, — добавил он, ощупывая резцы нижней челюсти.

Министр иностранных дел вытащил из внутреннего кармана пиджака флакончик одеколона, открыл его и, вопреки моим ожиданиям, всего лишь смочил себе виски. Этот нехитрый ритуал явно придал ему уверенности.

— Что значит мало? — спросил он, убирая одеколон. — Тебе же совсем недавно на юбилей напечатали десять вагонов денег. Только не говори мне, что ты их уже потратил!

— Во-первых, — президент ткнул мокрым от слюны указательным пальцем в направлении министра, — десять вагонов рублей, а не денег. Во-вторых, это мой личный резерв, не путай эти деньги с государственными. Эти вагоны стоят у меня в резиденции до лучших времён на запасном пути, а в-третьих, это не твоё дело…

— А почему поездка такая дорогая? — поинтересовался я. — Если что, я могу немного сэкономить.

В самом деле, я был готов несколько воздержаться в расходах, лишь бы поскорее покинуть Россию будущего.

— Это не поездка дорогая, это рубль дешёвый, — коротко бросил министр иностранных дел.

Президент ударил ладонью по столу, снова выпуская наружу свой неугасимый гнев:

— Бери пример с нашего друга! Он безвозмездно едет в Европу! Он не просил себе премий и откатов! Он любезно согласился принять трёхуровневую квартиру в правительственном доме, а не потребовал её! Он дал на себя такой компромат, что я даже побоюсь его пересказывать. Ваши дела со взятками, сомнительными сделками и фотомоделями — просто тьфу! Кстати, я просто уверен, что на переговорах он будет держать себя на высоте и, в отличие от тебя, не высморкается в скатерть на званом обеде в Букингемском дворце.

Министр попытался воздеть руки к небу. Получилось только поднять ладони к потолку.

— Почему вы все так меня этим упрекаете, словно я тогда высморкался в платье королеве Великобритании? Ты же сам говоришь, что мы должны уметь прощать своих друзей. Значит, когда сгорела Магнитогорская АЭС — это не страшно, когда затопило целую ветку метро в Петербурге — это не проблема, когда рухнул мост в Крым — это не беда, а когда я предпринял гигиенические меры перед дипломатической беседой с премьер-министром Англии — это катастрофа?

Президент закрыл лицо ладонью.

— Я не буду это комментировать, — произнёс он из-под своей руки. — Но скажу, что с честными людьми приятно работать. Даже не потому, что их легче облапошить, а потому, что они не облапошат тебя. И вообще, я подумаю о том, чтобы отправить тебя писать мемуары в Красную Поляну.

Он облокотился на стол и посмотрел на меня

— Башни Кремля отбрасывают длинные тени. Наверное, наш разговор вам не очень интересен. Сейчас мы с господином министром иностранных дел проработаем все детали вашей поездки. Завтра утром будет совещание, а пока я предлагаю вам комфортабельно разместиться на новом месте.

— Гостиница? — поинтересовался я.

Президент повернулся и нажал на столе крупную красную кнопку с надписью «Визирь».

— Конечно же нет. «Метрополь» под колпаком у ФОС, «Националь» — под тайной полицией, а за «Москвой» смотрит полиция внутренних дел.

— Неужели ваши же спецслужбы не подчиняются вам? — полюбопытствовал я. Президент чуть замялся.

— Видите ли, — начал он издалека, — глядя на свои силовые структуры, я ощущаю себя укротителем в цирке. Дрессированные медведи подчиняются тебе и послушно прыгают с тумбы на тумбу, но они могут тебя съесть, а ты их — нет. Так что мы просто поместим вас здесь. Я живу в Кремле и вам советую. В дверь стоящего рядом несгораемого шкафа кто-то постучал изнутри. Президент России подъехал к нему на стуле и открыл тяжёлую железную створку. Из несгораемого шкафа проворно вылез самый необычный человечек, которого я увидел за этот день. Он был невысок и худ; на вид его возраст чуть превышал пятьдесят лет. Темные волосы были слегка взъерошены.

— Я здесь, о мой повелитель, — почтительным тоном произнёс человечек.

— Познакомьтесь, это мой самый надежный друг, — представил нас президент. — По совместительству он работает у меня премьерминистром, но ценю я его вовсе не поэтому. Он полностью предан мне.

Премьер вздохнул. В его глазах светилась затаённая грусть. — Здравствуйте, — негромко сказал он, пожимая мою руку.