Борис Пономарев - Плюсквамфутурум

— Ну хорошо, силовиков я ещё пойму! — министр иностранных дел всплеснул руками. — Но вчера, когда мой лучший переводчик начал повторять вслух английскую грамматику, его кто-то услышал. Неизвестные хулиганы выломали дверь, сказали, что он своими поступками оскорбляет русскоговорящих людей, избили его, сожгли на полу все учебники английского языка (чудо, что квартира не загорелась), а уходя, налепили на стену подъезда бумагу о том, что здесь живёт предатель родины, выявленный и обезвреженный Дружиной Патриотической самообороны. Этот маразм из провинции уже дошёл до Москвы! Это уже ни в какие ворота не лезет! И только не надо втирать мне очки про то, что если бы к моему переводчику не пришли дружинники, то вместо них в дверь постучались бы солдаты НАТО!

— Я никому не втираю, — чуть склонив голову, сказал президент. — Какие у тебя есть доказательства, что к этому инциденту имеют отношение добровольческие бригады?

Министр иностранных дел даже не нашёл слов, чтобы высказать всё то, что было в этот момент в его взгляде. Президент продолжил:

— Однозначно, это провокации пятой колонны. Задумайся, кому выгоден этот поступок? Явно тем, кто хочет дестабилизировать обстановку и бросить тень на людей, любящих свою родину, на патриотов России, которые готовы отдать свою жизнь за суверенитет страны. Я подчеркну то, что добровольцами из бригад движет стремление обеспечить не только безопасность родины, но и твою безопасность!

— Ich fickte im Arsch und Ohren 7 7 Грубое немецкое ругательство такую безопасность… — вполголоса проворчал министр иностранных дел. Президент его не услышал.

— Я не удивлюсь, — продолжил он, — если следствие установит, что твой переводчик сам заплатил нападавшим, чтобы организовать эту провокацию и оказать на тебя давление. И вообще, любой может купить бумагу в канцелярском магазине и написать любое объявление, хоть от имени Дружины Патриотической самообороны, хоть от Союза Охраны правопорядка.

— Да ты что? — чуть наклонив голову, спросил министр иностранных дел. В его голосе чувствовалось гиперболизированное удивление. — Правда?

— Конечно же! — горячо воскликнул президент, приняв слова министра за чистую монету. — И завербованные агенты запада вовсю этим пользуются, чтобы выслужиться перед своими хозяевами и отчитаться за полученные средства… Кстати, про деньги. Ты составил смету?

Министр иностранных дел недовольно фыркнул и достал из портфеля пачку бумаг.

— Предварительные подсчёты таковы: разработка проекта и сметы — десять миллиардов рублей. Уплата выездных пошлин — пятнадцать миллиардов. Обязательное страхование жизни и здоровья — двадцать миллиардов. На поездку нашего посла до границы с Евросоюзом — сто миллиардов с учётом асфальтирования дорог и противоклещевой обработки местности. На поездку по Евросоюзу — двести миллиардов, без учёта миллиарда суточных. На интеграцию со всемирной визовой системой — сорок миллиардов… миллиардов…

От перечисляемых сумм у президента началось дыхание Чейна-Стокса.

— … на восстановление аппарата Министерства иностранных дел — пятьсот миллиардов…

Налившийся кровью президент впился пальцами в крышку стола и, глядя министру в глаза, медленно и отчётливо прошипел через плотно сжатые зубы:

— Ты можешь хотя бы сейчас не воровать, sooqa 8 8 Грубое русское ругательство ?

Министр иностранных дел встретил это заявление с хладнокровием истинного дипломата и договорил:

— …и помимо всего вышеперечисленного, я хочу получить обратно здание на Смоленском бульваре. По историческим причинам оно должно принадлежать мне, а не Агропрому. Ты же сам всё время говоришь, что Россия должна быть готовой потратить последний рубль на свой суверенитет и независимость, а моё министерство уже двадцать лет как лишено полноценного финансирования…

Не находя слов, президент вытащил из чашки серебряную ложечку и согнул её дрожащими руками прямо перед носом министра иностранных дел.

— Слушай сюда, — медленно прошипел гадюкой президент, кладя согнутую ложечку на стол. — Двадцать миллиардов тебе на всё. Делиться со мной не надо, но если ты своруешь хотя бы рубль, я прикажу, чтобы тайная полиция переоделась украинскими партизанами и публично расстреляла тебя на Лобном месте вместе со всем твоим аппаратом иностранных дел!

— Kurwa 9 9 Грубое польское ругательство ! Я не могу работать в таких условиях! — гневно возопил министр. — Можно подумать, что ты платишь из своего кармана!