Денис Коваленко - Радуга в аду

Денис в подвале был нечастым гостем, и заходил только в шахматы поиграть. Он был здесь старше всех, оканчивал институт, старше его был только Игорек. С Игорьком Денис и играл, все остальные были ему не соперники. И только он заходил в теплушку, ему освобождали место, и — начиналась игра. Аферист играл азартно, все с шутками-прибаутками, думал вслух: «Значит, так: он — так, я — так, он — так, я — так», — все приговаривал он, водя пальцем над доской. Вдруг, заявлял: «Ну, здесь все ясно! Достать — порвать», — говорил и делал ход. Игорек задумывался, отвечал. Аферист ухмылялся, говорил пафосно: «На соискание премии Оскара, Исаака и Абрама были выдвинуты… ладья на эф пять… Все», — заявлял он, ставя ладью на F5. Через два-три так выдвинутых хода, со всеми этими шутками-прибаутками, Игорек сдавался. Когда же Игорек долго думал, Аферист вставал и, пританцовывая, напевал что-нибудь вроде:

Или:

Никто из парней не знал таких песен. Парни спрашивали, что это он напевает.

— Это группа «АукцЫон», — отвечал он, — но вряд ли вам это о чем-нибудь скажет, простые провинциальные парни. — Парни не обижались. Не обидно он все это говорил, свой он был, хоть и длинноволосый и в институте учился. Только девчонки его не любили, потому, что он длинноволосый, и, вообще, непонятно, кого из себя корчит, да и слушает из музыки всякую ерунду. Девчонки любили реальных пацанов — таких, как Игорек. А этот , хоть и ходил в кожаном плаще, курил папиросы «Беломорканал», и, вообще, даже мобилы у него приличной не было, а какой-то поношенный нокиа 3310, какой сейчас и ребенку стыдно с собой носить; словом, не реальный был этот Аферист, а так, не известно кто.

Как всегда, Аферисту освободили место. Здесь Игорек играть не отказался, в прошлый раз он в сухую продул три партии сразу, и теперь ему необходимо было отыграться.

— Ну, что, Игорек, врежем рок в этой дыре, — потирая ладони, закурив беломорину, Денис с прищуром поглядывал на Игорька, расставляя фигуры.

— Я сегодня порву тебя, — улыбался и Игорек, и тоже все с прищуром поглядывая на Дениса.

— Бог в помощь, господа атеисты, — отвечал Денис, и, не сдержавшись, пропел: — Сегодня я играю белыми, и хоть в моих поступках не было логики, я не умею жить по-другому, — эту песню пацаны слышали, это песня была известная.

— Что это ты, на «Виагру» запал? — усмехнулся кто-то.

— Н-надо, — отчеканил Аферист, уже сосредоточенно разыгрывая дебют.

— Пацаны, телек смотрели сегодня? — вспомнив, воскликнул какой-то парень, — слышали, чего там парень в Москве учудил. Евреев порезал.

Вадим, который все это время сидел с краю на диване, и, вместе с Серегой и еще несколькими пацанами живо обсуждал компьютерную игру, которую вместе с Серегой они проходили, и там, на одном месте застряли, и, короче, никак дальше, хоть тресни, чуть мышь об стол не расколотили; услышав, обернулся, словно услышал что-то такое, из ряда вон.

— Да, вообще, — согласился другой парень, — такие дела. И, главное, зачем, почему? Молчит.

— А как все эти скины засуетились, — влез в разговор еще один (удивительно, но тема оказалась на редкость занимательной, теперь все подключились к разговору, все слушали и поддакивали охотно), — Я тоже видел, — говорил парень, — и скины, типа: он с нами, он наш.

— Да ни фига он не их, — возразили, — сразу видно — и скины все эти, все эти националисты — туфта. Короче, гонят, на себя одеяло тянут.

— Но парень этот реально поступил. Со свинорезом, и всех их!

— Меня другое поразило, — воскликнул невысокий парнишка с нахлобученной на затылок шапочкой, в теплушке было даже жарко, но он все равно сидел в этой рэперской шапочке, неизвестно как державшейся у него на затылке, — я программу «Максимум» смотрел, и там, эта журналистка, типа, интервью берет у бабушки этого пацана, и бабушка говорит, что, типа, внук мой, вообще, несмелый парень.

— Ничего себе, несмелый!

— Да погоди ты, я о другом. Она говорит, он, вообще, такой несмелый, что и спал лет до пятнадцати с ней в кровати. И эта журналюшка, такая вся, спросила: В каком это смысле — спал с вами? — Я чуть табуреткой в телевизор не запустил.

— А чего, прикольно — с бабушкой спал! — заржал парень, полулежавший на диване, морда рыжая в веснушках, смешливая.