Дэвид Митчелл - Тысяча осеней Якоба де Зута

Отанэ низко-низко кланяется:

– Такая щедрость! Куда уж мне, старой бабке. Спасибо, госпожа, но я не должна больше досаждать вашему великодушному семейству…

Подметать галерею сегодня – сплошная морока: только соберешь в кучу листья и сосновые иголки, как налетит ветер и снова все разметает. От Лысого пика расползаются тучи и сыплют ледяную морось. Орито оттирает от половиц птичий помет куском мешковины. Сегодня – девяносто пятый день в заточении. Уже тринадцать дней она, отвернувшись от Судзаку и настоятельницы, выливает Утешение в рукав. Четыре или пять дней ее мучили судороги и лихорадка, зато теперь она вновь хозяйка своего разума: крысы больше не разговаривают, и Сестринский дом понемногу прекратил выкидывать свои штуки. Однако это скромная победа. Орито по-прежнему не разрешают ходить по всему монастырю, и хотя она вновь избежала Одарения, мало надежды, что Новой сестре повезет и в четвертый раз, а уж чтобы на пятый – такого еще не бывало.

Приближается Умэгаэ в лакированных сандалиях: щелк-щелк.

«Наверняка не удержится, – предсказывает Орито, – отпустит какую-нибудь дурацкую шуточку».

– Новая сестра, ты такая старательная! Неужто родилась с метлой в руках?

Орито не отвечает, да от нее и не ждут ответа. Умэгаэ идет дальше, в кухню. Ее шуточка напомнила Орито, как отец хвалил Дэдзиму за чистоплотность – не то что в китайском торговом квартале, где мусор так и валяется на улицах, пока не сгниет, и повсюду крысы. Скучает ли по ней Маринус? Может, какая-нибудь девица из «Дома глициний» греет теперь постель Якобу де Зуту и любуется на его необычные глаза. Думает ли о ней де Зут хоть изредка – кроме тех случаев, когда ему вдруг понадобится зря пропавший словарь?

А Огава Удзаэмон – думает?

Де Зут уедет из Японии, так и не узнав, что она все-таки решилась принять его предложение.

«Жалость к себе, – в который раз одергивает себя Орито, – это петля, свисающая с потолочной балки».

– Сестры, ворота открываются! – кричит привратник.

Двое послушников толкают перед собой тележку с бревнами и хворостом на растопку.

Когда ворота уже закрываются, внутрь проскальзывает кошка – сияюще-серая, как Луна туманным вечером, она стремительными зигзагами мчится по двору. Белка удирает от нее на сосну, но лунно-серая кошка знает, что от двуногих существ пожива бывает лучше, чем от четвероногих. Она запрыгивает на галерею – попытать счастья у Орито.

– Я тебя раньше здесь не видела, – говорит девушка зверю.

Кошка смотрит на нее и мяукает: «Я красивая, покорми меня!»

Орито, держа двумя пальцами, протягивает ей вяленую сардинку.

Лунно-серая кошка равнодушно оглядывает подношение.

– Кто-то потрудился, – выговаривает ей Орито, – принес эту рыбку на гору.

Кошка принимает рыбу и, спрыгнув на землю, ныряет под настил галереи.

Орито спускается за ней, но кошки уже и след простыл.

Орито видит узкую прямоугольную дыру в основании дома…

…И тут на галерее раздается голос:

– Новая сестра что-то потеряла?

Орито виновато вскидывает голову и видит ключницу Сацуки с охапкой одежды в руках.

– Кошка клянчила объедки, а когда получила, что хотела, сразу убежала.

– Кот наверняка. – Ключница отчаянно чихает, сгибаясь пополам.

Орито помогает ей собрать выстиранные вещи и отнести в бельевую. Новая сестра немного сочувствует ключнице. Ранг настоятельницы понятен: пониже мастеров, повыше послушников, меж тем как у ключницы гора обязанностей и не так уж много привилегий. По логике Нижнего мира ей можно позавидовать – не обезображена и свободна от Одарения, однако в Сестринском доме своя логика. Умэгаэ и Хасихимэ каждый день находят тысячу способов напомнить ключнице, что она здесь находится ради их удобства. Сацуки рано встает, поздно ложится, сестры не допускают ее к своим доверительным разговорам. Орито вдруг замечает, как покраснели глаза у ключницы, какая у нее бледная кожа.

– Простите, что спрашиваю, – говорит дочь врача. – Вы нездоровы?

– Здоровье, сестра? Я… вполне здорова, спасибо.

Орито уверена, что ключница что-то скрывает.

– Я здорова, правда. Горная зима немного действует…

– Сколько лет вы провели на горе Сирануи?

– Пятый год уже служу храму. – Ключница рада хоть с кем-то перемолвиться словом.

– Сестра Яёи говорила, вы с какого-то большого острова в княжестве Сацума.