Дмитрий Стахов - Сон в начале века

Он бросился сначала в одну сторону, потом в другую, одним словом — заметался, задергался, немногочисленные прохожие сумели разглядеть Половинкина более чем внимательно, а приближающиеся на раздолбанном патрульном автомобиле милиционеры, которых оторвали от собирания дани с кавказцев-торговцев и которым ехать на мокруху было совершенно в лом, сразу увидели Половинкина и сразу решили, что этот малый и есть киллер, исполнитель приговоров мафии, убийца лучших представителей молодой русской буржуазии, а также нарождающегося среднего класса, за который милиционеры были — а то как же! — горой. И поэтому милиционеры вытащили свои тела из патрульного автомобиля, вслед за телами — автоматы Калашникова с укороченным стволом, навели их на Половинкина и, для проформы крикнув: «Стоять! Бля! Сука! Бля! Стоять!», открыли ураганный огонь.

Тут началось нечто ужасное. Пули свистели. Стекла звенели. Сраженные пулями доблестных милиционеров падали немногочисленные прохожие, валились на землю выведенные на прогулку собаки и вышедшие на нее самостоятельно дворовые кошки и коты. А еще долбанули тротиловые шашки в ресторане, ресторанная дверь слетела с петель, раскрутилась и, словно коса, уделала милиционеров всех до одного, но Половинкин этого великолепия уже не видел.

Он добежал-таки до угла, завернул за угол и нос к носу столкнулся с бедолагой, который явно двигался прямиком к опасной зоне. «Бежим!» — крикнул Половинкин прямо в лицо бедолаге, развернул того одним резким движением, и оба они побежали прочь и от ресторана, и от погибших милиционеров, и от подстреленных прохожих и прочих.

Но бежали они недолго: уже на следующем перекрестке прямо перед ними затормозила большая темно-синяя машина, и шофер этой машины прокричал в открытое окошко, что послан он Половинкиным-вторым на поиски Половинкина-первого и бедолаги и что Половинкин-второй ждет не дождется их для продолжения приятного совместного времяпрепровождения, выслушивания красочных рассказов об удивительных приключениях, выпиваний и закусываний. Половинкин-первый и бедолага впрыгнули в темно-синюю большую машину, машина резво взяла с места и через каких-то полчаса они уже выходили из машины на дворе поместья Половинкина-второго, а посланные хозяином молодые люди любезно помогали им выходить. «А все-таки интересная жизнь начинается!» — подумал Половинкин-первый со свойственным ему философским задором, с неизвестно откуда взявшейся ленцой позволяя себе помогать и замечая, что...

...в начале аллеи, уходившей в темный, играющий изумрудом и синью лес, стоит бывшая жена заместителя начальника политчасти столовой. Половинкин и бедолага подошли.

— Здравствуйте, молодые люди! — сказала эта женщина. Бедолага буркнул в ответ, что, мол, какой он на хрен «молодой человек», что, неровен час, станет дедом, а вот Половинкин понял, что и бывшую жену заместителя начальника политчасти столовой вполне можно понять. Как, впрочем, и всех других женщин. И мужчин.

— Здравствуйте, — сказал Половинкин и наклонился к ручке и поцеловал пахнущую духами кожу, а браслеты на запястье женской руки звякнули как-то жалобно.

А бывшая жена заместителя политчасти столовой посмотрела сверху вниз на голову Половинкина, увидела уже довольно приличную лысину, и в душе ее завихрились и зароились воспоминания о недавних годах, о бывшем муже, совсем недавно из полунебытия просившем немного денег. И пока Половинкин целовал ей руку, бывшая жена заместителя начальника политчасти столовой подумала, что, кто знает, сколько стоит год у каждого отдельного человека? Быть может, этому неприятному человеку с красным платком на шее, который что-то бормочет про свою дочь и про свои обиды, вовсе не те сорок, на которые он выглядит, а лишь лет пятнадцать? Или, наоборот, все восемьдесят семь и скоро его тело рассыплется в прах? А этот, целующий руку, может, тоже давным-давно старик, и воспоминания о нем, таком сладком, сочном и неугомонном, коими она была преисполнена столько лет, вовсе не воспоминания, а выдуманная ею самой сказка, и был он горек, сух и ленив, а все она придумала, чтобы хоть как-то скрасить свой неудачный брак с тем козлом, грубияном и алкоголиком, которым был ее муженек? И эти мысли так завладели бывшей женой заместителя начальника политчасти столовой, что она даже покачнулась, глаза ее закатились, и она чуть не грохнулась навзничь, и если бы не бедолага, поймавший ее за локоть, так бы и случилось.