Ганс Фаллада - Крестьяне, бонзы и бомбы

И если вы ступите на этот путь, то всегда можете быть уверены, что церковь поддержит вас.

— Господин главный редактор Хайнсиус.

— Высокочтимые представители города! Многоуважаемые господа!

Вы все знаете, что я редко покидаю свой редакционный кабинет. Электрическая искра доносит ко мне сквозь стены вести о том, что происходит в мире, ибо только в тиши кабинета, вдали от суеты и сутолоки мнений, слух становится достаточно острым, чтобы выслушивать пульс времени.

И если я в этот раз отказался от своего обычая, если я, как представитель крупнейшей газеты вашего родного города, выступаю на арену борьбы и обращаюсь к вам лично, то лишь потому, что мы с первого же дня с величайшей озабоченностью следили за развитием событий.

Еще когда демонстрация значилась лишь в проекте, мы насторожились и задали вопрос: что из этого выйдет?

И когда затем демонстрация состоялась, когда случились прискорбные столкновения, когда грозной тенью на стене появился призрак бойкота, когда он стал реальностью, мы все снова и снова, охваченные тревогой, задавали вопрос: что из этого будет?..

Упомянув о том, что пресса подливала масла в огонь, господин бургомистр ни в коем случае не имел в виду нашу газету, — «Нахрихтен» руководствуется исключительно интересами города.

И если мы обратим пристальное внимание на эти интересы, если мы хотим беспристрастно решить, что должно быть сделано, то все же опять-таки возникает вопрос…

Я вижу здесь представителей ремесленничества, экономики, финансов, духовенства, многих депутатов городского собрания, муниципалитет.

И все-таки, господа, возникает вопрос: где же обер-бургомистр Нидердаль?!

Где руководитель нашей общины в час опасности? Его замещает муниципальный советник Рёстель, хорошо. Но, господа, бывают ситуации, когда непозволительно оставлять кого-то вместо себя, когда штурвал обязан держать сам рулевой. Я спрашиваю вас, господа, где рулевой?

— Слово господину домовладельцу Гропиусу.

— Господа, я выступаю перед вами как представитель частного домовладения и как представитель Экономической партии.

Господа, мы подняли свой голос в знак предостережения, когда муниципальный совет одобрил строительство пяти новых общественных уборных. Господа, мы предупреждали, когда надбавки к городским налогам были повышены на шестьдесят пять процентов. Господа, мы всегда предлагали: снижение расходов, снижение налогов. Господа, и в этот ответственный час мы открыто предупреждаем: ни шагу дальше по этому пути!

Господа! От имени частного домо- и землевладения и от имени Экономической партии мы, как сознающие свою ответственность представители Альтхольма, заявляем: мы будем голосовать против всякого мероприятия, которое повлечет за собой новые расходы.

Господа! Вас предупредили!

— Господин партийный функционер Маттиз!

Все тут же начинают оживленно переговариваться.

— Товарищи! Классово сознательные рабочие смеются, видя, как господа социал-демократы опять сели в лужу. Эти предатели пролетариата…

— Говорите по существу дела.

— …«Товарищ» Гарайс желает, чтобы я говорил по существу. Но ведь он-то с самого начала запретил говорить по существу вопроса. Товарищи, о кровожадности здешней полиции хотят стыдливо умолчать…

— К делу! Или я лишу вас слова!

— Товарищи! То, что произошло, не явилось неожиданностью для пролетариата. В тысячах застенков томятся сотни тысяч рабочих, брошенных туда социал-демократией…

— Лишаю вас слова.

— Когда избивают сотни рабочих, товарищ Зеверинг [20] Карл Зеверинг (1875–1952) — германский политический деятель; социал-демократ. В 1928–1930 гг. возглавлял имперское министерство внутренних дел. Политика Зеверинга благоприятствовала усилению фашизма в стране. ни слова не говорит.

— Вас лишили слова. Замолчите.

— Но если двух деревенских мужиков потрогали дубинками, то все кричат караул.

— Хотите, чтобы вас отсюда вывели, Маттиз?

— Для членов КПГ установили особые правила: нам запрещают говорить даже здесь, хотя другие говорят сколько угодно.

— Если по существу, то говорите.

— Скажу по существу. Товарищи! Классово сознательный пролетариат отвергает ноябрьский социализм. Этот социализм — верный прислужник буржуазии, переодетый палач бесправного рабочего.

— Ой-ой-ой!

— Да здравствует Советская республика!

— Молчать!

— Дежурный, выведите этого господина.

Свистки. Смех. Выкрики.