Шамиль Идиатуллин - Последнее время

– А сами-то мары как совсем без коней? На себе телеги таскают?

Хейдар услышал и с каким-то удовольствием даже пояснил:

– А нет у них телег. И ничего на колесах нет, ну почти – блоки там, в мелком цельнорощенном инструменте, слышала, наверное, про такой, шкивы всякие попадаются. А колёса им не нужны, у них и дорог-то нет. В нашем понимании нет. Есть самодвижущиеся штуки, они их земельными речками называют – просто неровная полоса земли вперемежку с корнями, встанешь – несет тебя, как ручей утку. И переходы есть, и колодцы специальные. Это к рекам, ручьям, озерам разным. И летают они немножко.

– Да ладно, – сказала Кошше мрачно. – Сказки. Люди не летают.

– То люди, а то мары. И летают, и по дну реки гуляют, и в земле шустрее червей ползают. Крылья специальные выращивают, плавники с жабрами, еще есть у них пузыри такие, под носом приложил – и растеклось, как мыльная пенка по лицу, только прочная очень. Дышать можешь и так далее, пусть сам на десять локтей под водой.

– Правда выращивают? Я думала, это тоже сказки.

– Если бы. Они всё выращивают: и дома целиком, хоть на всю зиму, хоть на ночь, и цеха. Минутку посидеть захотели не на сырой земле – кресло вырастили, а после оно обратно в землю уходит. У них и грибницы колдовские есть, и рощи. Такие рощи рассаживают в специальных местах, поливают, как надо, ну и колдуют, как положено. Вырастает с виду дерево как дерево, а кору снял – там медные слои, слои гибкого камня, поводья из никеля, да хоть из золота, и вот тебе силовой столб, это…

– Слышала.

– Ну вот. Сразу готовый, выкопал и поставил или положил, куда нужно, ни шлифовать не надо, ни притачивать ничего. И таких полная роща. Или кустарник, в котором каждый листок или стебелек – силовой, тоже слышала, наверное? В каждом как полдюжины богов сидит. Или тоже дерево выросло, а вместо ствола – капустный вилок сложенных крыльев. Такие, знаешь, как огромный лоскут из мышцы: один край твердый, другой потоньше, и сразу проймы, чтобы руки вставлять. Изгибается и сокращается, как нормальное крыло не может, поднимает до облаков и несет лиг на двадцать, а если подкармливать все время – то хоть до аваров, иберов и океана.

Кошше гадливо спросила:

– Как подкармливать? У него рот, что ли? С зубами?

Хейдар усмехнулся:

– Надеюсь, нет. Можно пивом, можно спиритом, но лучше медовой водичкой. Кровью, говорят, тоже можно.

– Упыри, – пробормотала Кошше.

– Это вот сказки как раз, – возразил Хейдар неожиданно сурово. – Они деревенщины все, вечно забивают скот, разделывают и кровь сливают, как до́лжно. Но даже не охотятся: запрещено. Им и не на кого, честно говоря. Для волков колдовские земли запретными тогда же стали, когда и для лошадей. У них к любому нападению, воинскому мастерству и даже угрозам отношение – ну как у нас к детям малым или к обоссавшемуся пьянице. Вздыхают с жалостью и глаза прячут.

– Даже если на них нападают? – уточнила Кошше недоверчиво.

– Если на них нападают – они березке или травоньке два слова шепнут или рукой вот так сделают, – Хейдар показал, – и всё.

Он передернулся. Кошше посмотрела вопросительно, но настаивать не стала. Сам расскажет, если надо. Хейдар и рассказал, хоть и неохотно:

– Это я малой еще был, первый поход. А ярл-полукровка мог хоть месяц на земле спать, ну, у юл-мары наверное, не мог, но ближе к нам, севернее, запросто. Ну и многое ему из тайных лих и покраж сходило, вот и обнаглел. У очередного хутора высадились, и нет бы просто похватать, что возможно, да уйти – нет, ярл решил скарб вынести. Ворвались в дом… У тех колдунов еще по старинке всё было, обычные такие избы. Стали сундуки потрошить, хозяев вытолкали, дочку хотели… Понимаешь, в общем. Но отвлеклись: хутор богатый, там много разного. А я должен был смотреть: вдруг сыновья хозяйские вернутся или еще что. Ну и посмотрел. Хозяин и хозяйка руками вот так сделали. И улыбнулись еще.

– И что? – спросила Кошше.

– Кузнечные меха видела? Сходятся-расходятся. Ну вот и дом так сошелся и разошелся. Во все стороны. Крыша к полу, потом стенка к стенке, потом наискось. И снова встал как был. Хозяева еще рукой сделали – и свиньи из свинарника в дом пошли. Деловито так.

– Зачем?

Хейдар вздохнул. Кошше подумала, вздрогнула и процедила:

– А потом сами они свиней сожрали. Упыри, говорю же.

– А хозяин мне говорит: смотреть будешь? Ну иди тогда. Я и пошел, – задумчиво сказал Хейдар.

Кошше смотрела на него. Хейдар помолчал и все-таки добавил: