Шамиль Идиатуллин - Последнее время

Он помолчал и добавил:

– А из этих никто жить не должен. Пройдите и проверьте. Справитесь?

Млады молча кивнули. Юкий пояснил, хотя особой нужды в этом не было:

– Никто не должен знать, куда и как ушли мары. Никто не должен даже думать искать мары и убивать. Не должно остаться никого, кто до этого умеет додумываться.

– Улетайте, – сказал вдруг Арвуй-кугыза.

Крылы посмотрели на него, Пезик сплюнул под ноги и отвернулся.

Юкий поморщился и сказал:

– Да, улетайте. Мы сами справимся.

– А ты? – спросил Пезик, подчеркнуто не замечая Арвуй-кугызу, который, в свою очередь, подчеркнуто не замечал такого пренебрежения.

– Я следом, – заверил Юкий. – Крылья есть, зарядка есть, куда – знаю. Надо нашим сообщить, подготовить и… вообще.

Прав Арвуй-кугыза, подумал он, хватит с вас. А вы неправы, но объяснять это я не буду, не место и не время. Потом. Если будет это «потом».

Троица пошла к холму, на котором были сложены припасы для последней обороны и бегства. Так и не пригодились, надо же, удивился Юкий и тут же сообразил, что никто просто не успевал спастись. И не успел бы, кабы не чудо. Не цепочка чудес, которую он не размотал в сознании до сих пор. Успеет еще.

– Ты-то что? Тоже иди, – сказал он Озею, так и стоявшему перед ним.

– Я с тобой, – ответил Озей, будто отмахнулся. – Что с Арвуй-кугызой?

– Все в порядке, – сказал Юкий, убедившись, что сам Арвуй-кугыза не собирается ничего пояснять и просто обращать внимание на собеседников, а так и стоит, прислушиваясь к еле слышному шипению возвращающейся в Юл воды и время от времени бормоча что-то беззвучное.

– Ждал до последнего, а до последнего еще далеко, – все-таки пояснил Юкий и неловко усмехнулся. – Вот так нам повезло.

Вдали загудело, будто кто-то не очень умело изображал лосиный зов.

– Улетайте, быстро, – сказал Арвуй-кугыза и быстро пошел в сторону леса.

– Степняки, что ли? – спросил Озей.

Губы у него еле шевелились, лицо было неровно красным, будто ошпаренным, но запястье, с виду зажившее, он потер. Юкий не без усилий нагнал Арвуй-кугызу и напомнил:

– Они же ничего не сделали.

– Сейчас сделают, – сказал Арвуй-кугыза. – Пожалуйста, уводи крылов. От вас многое зависит – вы видели, вы воевали, вы знаете. Научите остальных. Они же как… птенцы там.

Юкий велел подошедшему Озею:

– Слышал? Так и есть. Улетай со всеми.

– А ты?

– Да что ж вы… – начал Юкий, замолчал и бросился за Арвуй-кугызой, который был уже еле виден.

Лосиный зов зазвучал во второй раз.

– Отец, – окликнул Юкий, нагнав Арвуй-кугызу.

– Как отец – прошу, поскорее, – пробормотал Арвуй-кугыза.

– Я до леса с тобой и сразу побегу, – пообещал Юкий.

Арвуй-кугыза неожиданно остановился, задрал голову, всхлипнул и сказал:

– За что мне это, а? Стоять, всё чувствовать, ничего не делать – и вот теперь, когда дождался, еще и от родных претерпевать непослушание, а для чего? Для того чтобы они умерли напрасно, и я умер напрасно, да еще трусом в памяти остался. За что?

Юкий отступил на шаг. Арвуй-кугыза посмотрел на него, благодарно кивнул и замер с приподнятым для шага коленом. Лосиный зов взревел и тут же оборвался, как срубленный.

– Уходи, – сказал Арвуй-кугыза, не глядя на Юкия, и махнул рукой. Рука загорелась.

Юкий, кажется, вскрикнул что-то непонятное ему самому.

Арвуй-кугыза быстро пошел на склон последнего холма, за которым начинался спуск к лесу, держа горящую руку перед собой, как факел.

Юкий зажмурился, развернулся и побежал к крылам.

Поэтому он не видел, как на вершине холма Арвуй-кугыза махнул второй рукой и как вместе с нею жутким всепоглощающим огнем вспыхнули все его волосы и ногти, накануне разбросанные им вокруг всего яла и особенно густо вдоль границы леса.

Махись, где ты, подумал Кул с тоской. Почему ты бросил меня? Я совсем один тут.

– С кого начнешь? – спросил Эврай.

– Лети-ка ты отсюда, пока дождя нет, – посоветовал Кул.

– Сам лети.

– У меня крыла нет.

– Бери, – предложил Эврай, хлопнув по крылу.

Кул хотел сказать что-нибудь злое, но сообразил, что Эврай по молодости может и не знать о том, что подкидыш обделен умениями, естественными для мары.

– Да если бы я… – начал Кул грустно и замолчал.

Кучник, стоявший в середине растянувшейся вдоль опушки цепи, вскинул короткую темную трубу, и от нее потек густой звериный вой.

– Сейчас нападать будут, – зло сказал Эврай. – Убей его.

– А без дудки они не знают, когда атаковать? – уточнил Кул. – Убью, и мы победили, всё?