Анатолий Чмыхало - Седьмая беда атамана

Заруднев спешил в Усть-Абаканское. Он собирался закупить на дорогу кое-каких продуктов. На базар отправились вдвоем с Тудвасевым, долго шли по скользкому глинистому увалу вдоль тихой речки, у которой на широком лугу пощипывали прошлогоднюю траву коровы и овцы. Затем тропка кинулась вниз, к самой воде, сапоги зачавкали между кочками.

Несмотря на ранний час, село проснулось. Над избами закучерявились золотые дымы. На улицах появились прохожие с помятыми, красными с похмелья лицами. Празднично позвякивая колокольцами, пронеслась тройка. Старик в заплатанном зипуне беззлобно ругнулся ей вслед и, выделывая ногами замысловатые кренделя, подался дальше.

Базар был немноголюдный. Убедившись, что на продукты нет спроса, торговки убирались догуливать Пасху. Цены быстро падали, и Николай накупил дешевого сала, вареных яиц и калачей, всего этого с избытком должно было хватить не только на весь дальнейший путь Зарудневу и Тудвасеву, но и остающимся в Ужуре Полине и коноводу.

Полине нашли было маленькую, чистую комнату в домике по соседству с чоновским штабом, но гостеприимная жена Ефрема воспротивилась: разве на такое короткое время она не устроит ее у себя? Эта мысль понравилась Николаю — все же здесь Полина будет под более надежной охраной.

Уходя с базара, Николай затылком почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд и резко обернулся. Он увидел все того же бородача. Мужик проворно нырнул в толпу, на секунду показался в ней и скрылся. Да, сомнений не было: он неотступно следил за Николаем, их встречи не могли быть только простым совпадением — за несколько часов их случилось уже три. А вдруг это и есть соловьевский разведчик? Но откуда ему знать о Зарудневе? Скорее он стал бы следить за тем же Ефремом. Впрочем, интерес бородача к нему вполне мог подогреваться орденом, алевшим на шинели у Николая.

Заруднев снова подумал, что правильно поступает, оставляя здесь Полину. Она проживет в Ужуре какую-то неделю, зато он будет совершенно спокоен за нее.

— Сумасшедший или бандит, — определил Тудвасев.

— И ты видел?

— Уж как не увидеть.

Нетрудно было задержать бородача и проверить у него документы. Но на основании чего задерживать? Только потому, что он трижды косо посмотрел на Заруднева? Так над этим основанием начальство ржать будет, да еще прикажет Николаю извиниться. А если это бандит, то у него надежное прикрытие.

Тревогою Николай поделился с Ефремом. Тот ничему не удивился и еще раз посоветовал оставить при Полине инородца, тем более, что Заруднев вполне обойдется без проводника: дорога тут одна и ведет она степью до самого Усть-Абаканского, так что заблудиться нельзя, а если заблудятся, дорогу им покажут в первом же селе или улусе.

— А бородачом займусь я. Не наш он, не ужурский, точно, — сказал Ефрем.

Но коновод Егор Киржибеков оставаться при командирше не захотел. То ли ему претило охранять женщину, то ли из-за неминуемых насмешек своих товарищей, то ли, наконец, дома ждало его какое-то спешное дело, но только он недовольно сказал Зарудневу:

— Сам сиди с бабой, однако.

— Ты что! Он же твой командир! — напомнил Тудвасев.

— С командиром поеду, с бабой никуда не поеду! — решительно махнул рукой Егор. — Собака умней бабы!

А когда Заруднев и Тудвасев попробовали покрепче нажать на него, Егор совсем заупрямился, заявив, что пока новый командир не принял эскадрон, бойцы могут не подчиняться ему — таков порядок. А вдруг да старый командир откажется уезжать и его здесь оставят, что тогда?

— Прочитаю тебе приказ, — сказал Заруднев, шарясь во внутреннем кармане шинели.

— Зачем читать? Мне не надо читать!

— Прочитай сам.

— Я неграмотный, — отрезал Егор.

Заруднев и Тудвасев не знали, что делать. Угрозы здесь не подействуют. Егор между тем рассуждал:

— Командиров менять? Не надо менять!

Так они ни до чего и не договорились. Николай сказал Егору, чтобы тот готовился к отъезду завтра на заре, чтобы с вечера задал лошадям в торбы побольше овса.

Узнав о разговоре Николая с упрямым коноводом, Полина сконфузилась и попросилась ехать с мужем, их будет четверо, напасть на них бандиты побоятся. Да и не до налетов сейчас бандитам, когда кругом идет гульба, пьяные, поди, валяются по сельским избам. Ей не хочется одной оставаться в незнакомом Ужуре, как бы тут ни было сытно да спокойно.

— Постарайся не выходить из дома, — не слушая ее, сказал Николай и достал из кармана шинели блеснувший никелем крохотный браунинг. — Держи.