Михаил Гиголашвили - Кока

Это успокоило Лудо.

– О’кей, пусть у Ёпа поспит три ночи! Шестьсот гульденов на улице не валяются. А эти типы?.. Тоже вежливые, только громила много что-то орал…

– Он всегда такой. Южане вообще громкие, орут всё время.

Покурив расходной косяк, психи немного поцапались. Ёп утверждал, что змеи произошли из ящериц, а Лудо кипятился:

– Как это понять? Вот бегает ящерица, и вдруг у неё начинают отваливаться лапы, тело удлиняется, число позвонков возрастает до четырёхсот, уши и веки почему-то исчезают, зрение падает, заменяется какими-то термолокаторами. Словом, ящерица превращается в урода-инвалида! И это называется эволюция? Это же чистый декаданс! А почему у крокодилов всё это не отмерло? Может быть, ещё скажешь, что анаконда произошла из крокодила? Стой! – вдруг застыл Лудо. – У меня родилась идея! Надо отлить в бронзе не эволюцию, а деградацию после атомной войны! Человек – обезьяна – четвероногие – змеи – и последний жук наполовину зарылся в землю! А?

Ёп кивнул:

– Хомо сапиенсу пора освободить Землю от своего гнетущего присутствия! – А Лудо поддакнул, разгляживая рукой купюры:

– Деградация хомо сапиенса началась с момента изобретения огнестельного оружия. Раньше только сильные и смелые могли убивать в бою копьями и мечами, а теперь всякие – и хилые, и слабые, и доходяги, и коротышки, которые и есть самые злобные и опасные из-за своих комплексов, могут нажимать курки и запалы!

Кока понял, что вечер будет тихий. И ему пора идти. Баран, наверно, ждёт, если, конечно, вообще приедет – ожидать можно чего угодно. Поколебавшись, брать ли свою сумку с жалкими пожитками из подвала, решил идти налегке, а по дороге думал, что криминал – это всегда нахрап, напор, набег, наскок, настырность, наглость и наплевательство на всех, всё и вся, кроме себя.

Когда Кока подошёл к месту стрелки, чёрный джип уже стоял. Из окна выглядывал Баран. Лузгал семечки, плевал на мостовую.

– Гдей тебя носит? Мы уже прошлую штунду [98] От Stunde – час (нем.). здеся были, тебя нетуси.

Рядом с ним расположился незнакомый светловолосый скуластый тип в спортивной пижаме с надписью “СССР”.

“Ясно, свой, совок. Кто ещё будет у Барана в машине?”

– Залезай, чего стоишь!

Джип был высокий. В салоне пахло новой машиной.

Кока с трудом взгромоздился на заднее сиденье.

– Привет. Меня зовут Кока!

Светловолосый протянул вялую руку, без пожатия прогнусавил:

– Виля! Мы раз, кажись, виделись? – Он внимательно уставился на Коку (сам вида анемичного, пробор посреди головы, как у официантов в старых фильмах).

– Да, в Роттер вместе ездили, лекарство брать, – узнал его Кока.

– Верняк! И я помню! На моя машина ж фаровали [99] От fahren – ездить (нем.). ? – вступил Баран и завёл мотор. – Ну чего? Двинули нах Дойчланд [100] От nach Deutschland – в Германию (нем.). ? К Ойгену сперва!

– А лекарство взять? – напомнил Кока. – Мне бы гульденов на четыреста – пятьсот, чтоб “лесенку” сделать.

Баран качнул мощным затылком.

– Там, у Ойген, возьмём. Там их уйма-мама русаков немецких, все в Казахстан фарен, помаленьку отрава возят, а один из Киргизия целый кило чистый опиух приволок, ноги обложил и лента обмотал, так через флюгцойг [101] От Flugzeug – самолет (нем.). протаранил! Их там шайка-лейка-неразлейка, шлицаугенов [102] От Schlitzauge – узкоглазый (нем.). , всегда чего-нибудь нашарят… Возьмём! – обнадёжил Баран и, с визгом развернув джип, двинул машину из канальных переулков к автобану в сторону Дюссельдорфа, врубив на полную мощь тюремные песни. Машина содрогнулась. Вилю подламывало, он попросил сделать тише – и так тошно, ещё про кнаст [103] От Knast – заключение, камера, тюрьма (нем.). слушать… Баран исполнил.

А Кока вспомнил, что так же протяжно, как Виля, гнусавил его портной Кочли-Омар из ателье на улице Табидзе. Раньше одежду покупали или у евреев на Мейдане (что дорого), или шили на заказ (что выходило дешевле). Кочли-Омар, неплохой мастер, был, как все портные, необязателен и не пунктуален. Как ни придёшь за брюками, Кочли-Омар тянет, глядя в потолок: “Вчера у завсклада день рождения был, ткань не успел взять. Послезавтра, чтоб я умер, в четыре часа будут готовы!” Но послезавтра – то же самое: “Не успел, директор срочный заказ дал. Завтра, чтоб я умер, стопроцентно в два часа будут готовы!” На третий раз по его виноватому ковылянию было ясно – брюки не готовы, так и есть: “С утра света не было, швейные машинки не работали, завтра двести процентов в три часа будут готовы, чтоб я умер!” Бедный Кочли-Омар, сколько раз за день ты умирал и, как птица Феникс, возрождался на радость клиентам?..