Андрей Столяров - Не знает заката

Правда, здесь была не сенсация.

– Вы это серьезно? – подрагивающим голосом спросил я.

Борис снова пожал плечами, а Авдей, щелкнув замками, дополнительно передвинул над каждым из них выпуклую узкую планочку с мелким рифлением.

Вероятно, заблокировал механизмы.

– Если мы хотим, чтобы нынешнее заседание завершилось благополучно, то обязаны предусмотреть все, даже самые невероятные версии. Я отвечаю за вашу безопасность сегодня вечером. И было бы нежелательно пускать что-либо на самотек. Кстати, на всякий случай имейте в виду, что с Големом, согласно тому же преданию, можно справиться двумя способами. Во-первых, стереть в слове «zmet» у него на лбу букву «z», получится «met», то есть по-древнееврейски «смерть». Он утратит способность двигаться. А во-вторых, – смотреть ему прямо в глаза. Зрительного контакта Голем тоже не переносит. Только при этом взгляд отводить нельзя. Ни в коем случае; что бы вокруг вас ни происходило. Усвойте, пожалуйста: души у Голема нет, зато он обладает нечеловеческой силой. Впрочем, я думаю, что до этого не дойдет…

– Надеюсь, – сказал я.

Далее они проинструктировали меня, как я должен вести себя на сегодняшнем заседании. Борис сказал, что по некоторому размышлению он решил, что ему самому лучше там не присутствовать. Поскольку ни в прошлый, ни в позапрошлый раз его не было.

– Надо соблюсти чистоту эксперимента, – сказал он.

Тут я был с ним согласен.

Что же касается темы предстоящей дискуссии, то вот, пожалуйста, все необходимые материалы. Это распечатка того, что в прошлый раз говорилось. Посмотри, полистай, особого времени это у тебя не займет. Я не думаю, что ты должен повторять слово в слово текст своих… э-э-э… предшественников, но, конечно, основные концепты в дискуссию желательно встроить. Акцентировать таким образом смысловой вектор. Остальное не трогаю, это уже – на твое усмотрение.

Он придвинул ко мне одну из привезенных с собой черных папок. На лице Авдея при этом не дрогнул ни один мускул. Вид у него вообще был слегка отсутствующий. Однако я вдруг почувствовал, что он многое бы отдал, чтобы ознакомиться с содержимым.

Его собственные инструкции были более прагматичными. Авдей считал, что мне следует выдержать тот временной интервал, который зафиксирован в документах. Начать в семь часов вечера, в крайнем случае – в семь пятнадцать, а закончить заседание где-то около девяти. Именно так происходило и в прошлый раз.

– Не знаю, имеет ли значение время, но было бы очень желательно уложиться в данные рамки. Кстати, тогда и нам будет проще.

Я обещал, что обязательно постараюсь.

Прикрывать меня, по его словам, будут три человека. Двое – непосредственно в Центре, в зале через площадку, который предполагалось на этот вечер освободить, и еще один назначен прогуливаться под окнами. Его задача – представить потом объективный отчет. Сам Авдей тоже будет где-нибудь рядом. Где именно, он пока не решил. Хочет сохранить за собой свободу действий.

– В общем, не беспокойтесь, мы вас без внимания не оставим, – заверил он.

– Да-да, разумеется, – подтвердил Борис.

Я, в общем, и не беспокоился. Мне все это казалось спектаклем, разыгрываемым с кем-то другим.

В качестве дороги домой Авдей предложил два маршрута. Первый – переулками, на Средний проспект, и по нему – до станции метро «Василеостровская». Так обычно ходил В. А. Ромашин. Собственно, в ближайшем к Центру переулке его и нашли. Или второй маршрут – вдоль Университета, через Неву, мимо сада, мимо Адмиралтейства, по Гороховой улице, далее свернуть на Фонтанку, и по набережной, метров триста, до Бородинской. Этим маршрутом, как мы полагаем, следовал А. Злотников, возвращаясь в тот день. По мнению Авдея, второй вариант был предпочтительнее. Он длиннее, с запасом, больше возможностей для маневра. Если Голем вдруг как-нибудь себя обнаружит, мы его отсечем. К тому же, здесь исключается такой плохо контролируемый этап, как метро. Я не хотел бы вдаваться в детали, но мне кажется, что подземных линий следует избегать.

– Вам виднее, – суховато ответил я.

– Значит, договорились.

Авдей поднялся.

Даже стоя, он не слишком возвышался над нами. И было странно, что от этого невысокого, щуплого, вовсе не солидного человека, с удлиненной, сплюснутой головой, напоминающей молот, в джинсах, в полосатой рубашке, зависит сейчас так много.

Впрочем, я ему доверял.

– Тогда – ни пуха вам ни пера!

– К черту! – ответили мы с Борисом в один голос.