Джон Ирвинг - В одном лице

— Мне любознательно, что там за дела с борьбой! — нетерпеливо сказал норвежец.

— Любопытно, — поправил дедушка Гарри.

— Ты выходишь в большой мир, Уильям, — спокойно сказала мисс Фрост. — А вокруг множество недоумков-гомоненавистников.

— Гомонедоумков? — переспросил ее Нильс.

— Недоумков-гомоненавистников, — поправил старого друга дедушка Гарри.

— Я никого еще не пускал в спортзал ночью, — сказал нам дядя Боб ни к селу ни к городу. В темноте кто-то догнал нас. Это оказался Ричард Эбботт.

— Все больше народу интересуется, что там за дела с борьбой, Билл, — сказал дедушка Гарри.

— Я не планировала проводить краткий курс борьбы, Уильям, — пожалуйста, постарайся быть внимательным. У нас мало времени, — прибавила мисс Фрост — как раз в этот момент дядя Боб отыскал выключатель, и я увидел, что она улыбается мне. В этом была вся наша история — у нас всегда было мало времени .

Несмотря на присутствие зрителей в лице дяди Боба, дедушки Гарри, Ричарда Эбботта и Нильса Боркмана, особенного зрелища не получилось. Не все лампы в старом зале горели, и после конца сезона шестьдесят первого года никто не озаботился почистить маты; они были покрыты песком и пылью, а на полу возле скамеек валялось несколько грязных полотенец. Боб, Гарри, Ричард и Нильс устроились на скамье домашней команды; мисс Фрост велела им сесть там, и мужчины повиновались. (Каждый из них по-своему и по собственным причинам был без ума от мисс Фрост.)

— Сними ботинки, Уильям, — велела мисс Фрост; я заметил, что она уже разулась. Ногти у нее на ногах были покрыты бирюзовым лаком — или, может, этот зеленовато-синий цвет называется аквамариновым.

В эту теплую июньскую ночь мисс Фрост была в белом топике и брюках-капри; брюки, такого же сине-зеленого цвета, как лак на ее ногтях, были немного тесноваты для борьбы. На мне были мешковатые бермуды и футболка.

— Привет, — неожиданно послышался голос Элейн. Я не заметил ее в театре. Она последовала за нами в спортзал — без сомнения, специально немного задержавшись, — и теперь смотрела на нас, сидя на краю беговой дорожки.

— Опять борьба, — только и сказал я Элейн, но я был рад, что моя дорогая подруга тоже здесь.

— Когда-нибудь к тебе начнут цепляться, Уильям, — сказала мисс Фрост. Она взяла мою шею в захват, который Делакорт назвал «воротником». — Рано или поздно тебя начнут задирать.

— Наверное, — сказал я.

— Чем больше и агрессивнее твой соперник, тем сильнее тебе нужно к нему прижаться — тем ближе надо стоять, — сказала мне мисс Фрост. Я ощущал ее запах; я чувствовал ее дыхание на своем лице. — Нужно, чтобы он оперся на тебя — прижался щекой к щеке, вот так. Тогда ты вдавливаешь ему в горло его же руку. Вот так , — сказала она; внутренняя сторона моего собственного локтя перекрыла мне дыхание. — Нужно, чтобы он оттолкнул тебя — нужно заставить его поднять эту руку, — сказала мисс Фрост.

Когда я попытался оттолкнуть ее — когда я поднял руку, чтобы убрать локоть от горла, — мисс Фрост проскользнула у меня под мышкой. В следующую секунду она оказалась сбоку и позади меня. Ее рука легла сзади мне на шею, наклоняя мою голову вниз; всем своим весом она обрушила меня на теплый мягкий мат. Я почувствовал, как что-то сместилось у меня в шее. Я приземлился под неудобным углом; падение сильно отдалось в плече и где-то в области ключицы.

— Представь, что это тротуар или просто старый добрый деревянный пол, — сказала она. — Было бы не очень-то приятно, правда?

— Да, — согласился я. Я видел звездочки перед глазами — впервые в жизни.

— Еще раз, — сказала мисс Фрост. — Давай я несколько раз покажу тебе, Уильям, а потом попробуешь сам.

— Ладно, — сказал я. И мы повторили еще несколько раз.

— Это называется нырок со сбросом, — объяснила мисс Фрост. — Его можно выполнить с кем угодно — нужно только, чтобы он отталкивал тебя. С любым человеком, который ведет себя агрессивно .

— Понял, — сказал я.

— Нет, Уильям, — ты только начинаешь понимать, — сказала мне мисс Фрост.

Мы провели в зале больше часа, отрабатывая нырок со сбросом.

— Легче проделать это, если противник выше тебя, — объясняла мисс Фрост. — Чем он выше и чем сильнее напирает на тебя, тем крепче он ударится головой о мат — или о дорожку, пол, землю. Понимаешь?

— Начинаю понимать, — сказал я.

Я запомнил, как соприкасались наши тела, пока мы тренировали нырок со сбросом; как и со многими другими вещами, когда начинаешь проводить прием правильно, постепенно входишь в ритм. Мы изрядно вспотели, и мисс Фрост сказала: