Гийом Мюссо - Квартира в Париже

– Не больно-то мы продвинулись, – пробормотал Гаспар.

Маделин молчала. Послание необходимо было поместить в контекст. Оно наверняка было адресовано Бернару Бенедику в дополнение к цитате из Аполлинера: «Пора опять зажечь на небе звезды». Общее в обеих цитатах бросалось в глаза, причем нарочито: упоминание звезд.

– Звезда – самый туманный символ из всех возможных, – заговорил Гаспар. – Он присутствует в большинстве религий и эзотерических верований. У него может быть уйма значений: космический порядок, небесный свет, ориентир, помогающий не потеряться…

Маделин не спорила. Встававшие перед ними вопросы требовали обращения за помощью к Бенедику. Тот, невзирая на поздний час, почти сразу ответил на звонок. Не распространяясь о своем открытии, Маделин спросила, имели ли для Шона какой-то особенный смысл звезды.

– Ничего об этом не знаю, а что? Вы что-то нашли?

– Лоренц писал звезды?

– Кажется, нет. Во всяком случае, последние десять лет. Для него звезда была бы символом, перенасыщенным смыслом.

– Спасибо.

Маделин поспешила закончить разговор, чтобы Гаспар не успел начать задавать вопросы. От недавней эйфории не осталось следа. Две минуты они с Гаспаром думали каждый о своем. На третьей минуте мобильник Маделин снова завибрировал. Звонил Бенедик. Сначала она не хотела отвечать, но потом ответила, включив громкий звук.

– Мне пришла одна мысль, – начал галерист. – Возможно, это не важно, но Джулиан, сын Шона, учился в школе «Звезды» на Монпарнасе.

Гаспар сразу сделал стойку: откинувшись на стуле, он стал жестами показывать Маделин, что разговор необходимо прервать. Когда она послушалась, он рассказал о двух фотографиях в доме, на которых запечатлен Лоренц, рисующий с детьми, и напомнил слова Полин: даже после гибели Джулиана Шон продолжал преподавать в кружке живописи в начальной школе, где учился его сын.

Маделин не выпускала из рук телефон: навигатор, карта Гугл. Школа «Звезды» оказалась частным заведением с новаторским подходом к педагогике, куда брали детей от двух с половиной лет. Это была альтернативная структура, внедрявшая принципы Марии Монтессори и Селестена Френе [42] Французский педагог-новатор середины XX в. , каких во Франции 2016 года становилось все больше.

Маделин изучила карту. До школы было недалеко. Логично: Лоренцы нашли для своего чада заведение неподалеку от дома.

– Скорее туда! – крикнула она, хватая куртку и кидая на столик три купюры.

Выбегая из ресторана следом за Маделин, Гаспар чуть не сбил с ног господина Септима, спешившего подать им яблочный пирог.

Шел дождь.

Вернее, это был ливень – упрямый, сильный, угрюмо хлеставший в темноте. Гаспар едва поспевал за Маделин, которая чрезвычайно взбодрилась: у нее было чувство, что цель близка. До школы и впрямь оказалось два шага. Они пробежали по улице Гюгенс и оказались на бульваре напротив кладбища Монпарнас. Вокруг было безлюдно, если не считать горстки бездомных в палатках из подручных материалов. Перед школой были выставлены заграждения, не позволявшие парковаться, но других преград не было. Вход в школу представлял собой ворота в бетонной стене высотой метра в три.

– Подсадите меня, Кутанс.

– Каким образом? Вы забыли о моих ранах? – Он показал ей свои забинтованные руки.

– Тогда подставляйте спину!

Гаспар неуклюже опустился на корточки.

Первой ступенькой ей послужило его колено, второй – плечо. Движения Маделин были быстрыми и хорошо рассчитанными: она нашла опору для рук, подтянулась, оказалась наверху и спрыгнула с другой стороны.

– Все в порядке? Вы целы?

Ответа не последовало. Гаспар провел в волнении и неизвестности целых пять минут, после чего створка ворот с лязгом приоткрылась.

– Скорее! – позвала она.

– Где вы пропадали?

– Хватит ворчать! Чтобы отпереть замок даже изнутри, нужен ключ. Радуйтесь, что я его так быстро нашла.

– Где, хотелось бы знать?

– В чулане с мусорными баками, в силовом шкафу.

Он попытался закрыть за собой створку ворот с минимумом шума, но скрежет все равно разодрал ночную тишину. Учебный городок тонул в темноте. Мощеный дворик был окружен постройками разной высоты. Маделин включила в смартфоне фонарик. Нужно было все здесь осмотреть. К историческому павильону – теперь в нем, судя по табличкам, располагались дирекция и компьютерный класс – были пристроены сборные модули классов, удерживаемые разноцветной металлической арматурой. Они миновали внутренний двор и столовую и поднялись по наружной лестнице на второй этаж, где тоже находились классные комнаты.