Тадеуш Доленга-Мостович - Знахарь

«Молодой вертопрах вскружил девушке голову, – думал знахарь, – чуть на тот свет не отправил, покалечил, а теперь вот за границей найдет себе другую. Даже словечка ей не напишет».

И уверенность Косибы, казалось, имела веские основания. Со дня злополучного несчастного случая прошло уже полмесяца, а письма все не было, и никто даже не приехал по поручению Чинского узнать о здоровье девушки.

Но Марыся надежды не теряла и все время ждала вестей. Едва она слышала приближающийся к мельнице стук копыт и догадывалась, что это не обычная мужицкая телега, а бричка, как сердце у нее начинало биться сильнее.

– А вдруг это бричка из Людвикова!

Так было и в тот день. Но и на сей раз приехала бричка не из Людвикова, а та, что нанял полицейский в гмине. А сидели в бричке старший сержант Жёмек, еще один полицейский и доктор Павлицкий.

Знахарь как раз был занят: кормил Марысю. Взглянув в окно на приехавших, он ничего не сказал и снова погрузил ложку в миску. Тут дверь отворилась.

– Добрый день, – с порога поздоровался старший сержант. – У нас к вам дело, пан Косиба. Как поживает панна Марыся?

– Спасибо, господин сержант. Мне уже лучше, – весело откликнулась девушка.

– Ну и слава богу.

– Господа, позвольте, – мрачно начал знахарь, – больная закончит обедать.

– Что ж, пусть закончит. Мы подождем, – согласился Жёмек и уселся на лавку.

Доктор Павлицкий подошел к кровати и стал молча разглядывать Марысю.

– Температуры нет? – спросил он наконец.

– Была. Но уже нет, – отвечал Косиба.

– А ноги и руки действуют?.. Нигде не проявилось расстройство функций?

– Да что вы, господин доктор, – вмешалась Марыся. – Я ведь совершенно здорова. Только вот ослабла немного. Если б не та косточка на затылке, которая должна срастись, я бы уже сейчас встала.

Врач сухо усмехнулся.

– Косточка?.. Ничего себе косточка! Ты в этом ничего не понимаешь, девочка. Да у тебя основание черепа было разбито вдребезги…

Знахарь прервал его:

– Я готов. Чего вы хотите, господа?

Он отставил в сторону пустую миску и выпрямился, незаметно отгородив доктора от кровати Марыси.

– Итак, господин Косиба, – начал старший сержант, – после несчастного случая вы сделали операцию?.. Трепанацию черепа?..

Знахарь опустил глаза долу.

– А если так, то что?

– Но ведь вы – не дипломированный врач. Вам известно, что закон запрещает это?

– Да, известно. Но я также знаю, что дипломированный врач, который по закону обязан оказывать помощь больным, отказался спасать пострадавшую девушку.

– Это неправда, – вмешался доктор Павлицкий. – Я хотел ей помочь, но, осмотрев раненую, посчитал, что ее состояние безнадежно. Это была уже агония.

Знахарь заметил широко раскрывшиеся глаза Марыси и ее вдруг побледневшее личико.

– Нет, это неверно, – возразил он. – Никакой опасности для жизни не было.

У доктора от возмущения кровь бросилась в лицо.

– Как это?! Ведь вы же сами тогда говорили!

– Ничего я не говорил.

– Это ложь!

Знахарь молчал.

– Хватит спорить, – вмешался старший сержант. – Так ли, сяк ли, но вы, господин Косиба, несете за это ответственность. Хотя я должен вам разъяснить, что ответственность эта невелика, потому что нет пострадавшего. Причем не только нет того, кто понес бы ущерб от вашего вмешательства, но, наоборот, имеется человек, которому оно спасло жизнь. Однако гораздо важнее другой вопрос: с помощью каких инструментов вы сделали эту операцию?

– А не все ли равно?..

– Нет. Потому что господин доктор Павлицкий обвиняет вас в присвоении его инструментов.

– Не в присвоении, а в краже, – твердо подчеркнул врач.

– Значит, в краже, – повторил старший сержант. – Вы признаетесь в этом, господин Косиба?..

Косиба, опустив голову, молчал.

– Господин комендант! – воскликнул доктор. – Приступайте к обыску. Саквояж наверняка спрятан где-то тут, в хозяйственных постройках.

– Прошу прощения, господин доктор, – остановил его полицейский, – не стоит диктовать мне, что я должен делать. Это моя работа.

Он сделал паузу и снова обратился к знахарю:

– Вы признаетесь?

Тот после недолгого колебания кивнул.

– Да.

– Зачем вы это сделали?.. Ради выгоды или потому, что без этих инструментов вы не смогли бы спасти жертву аварии от смерти?

– Это не вопрос, – не выдержал доктор Павлицкий. – Это подсказка! Да еще совершенно без достаточных оснований. Потому как если бы знахарь заботился только об этом, то он потом вернул бы украденный саквояж.