Голованов - айный язык птиц

– Кто это? – мгновенно меняется в лице Федька.

– Да свои кто-нибудь, – говорит Валька.

Кто-то стучит в дверь нужника и слышит в ответ старушечье:

– Погодь, погодь…

Федька вспоминает и смеется.

– А пугливый ты ста-ал, мой голубок, вредно тебе это. Не влезая в твои дела говорю… – вдруг припечатывает его Валя.

Протопав по полу босыми ногами, Федька не реагирует, сует что-то в рот со стола и – рраз! – к Вальке на постель.

Она изумлена:

– Ты чего? Опять туда же? Час назад неживой человек был…

– А щас живой…

– Есть-пить будешь еще?

– Тока после… Валюш…

– Я тебе серьезно говорю: не надо. Ни тебе, ни мне не надо. Я тебе честно Федь: не до баловства мне, я такое пережила… Да и Сашеньки нет. Где он? Ты-то вон двужильный, а он?

– Да придет он, что ты…

– Вот пусть придет…

Как за какой-то инструмент, который оказался под рукой, она хватается за пульт телевизора и щелкает им.

Сначала раздается голос: уверенный, хорошо поставленный, сдержанно-теплый баритон диктора.

– Так как вы расцениваете случившееся?

В ответ – циничный, спокойный, прохладный, в меру глубокий другой голос:

– Как случайность.

Диктор:

– Случайность или закономерность? В нашей студии присутствуют представители власти, общественность, работники заповедника…

Валя:

– Федька, глянь, это ж – тот! Которому ты в ресторане тогда сунул…

Федька (хлопая себя по лбу и наливая себе водки):

– А я все думаю: откуда мне его лицо известно? А как зовут – так и не знаю…

– Сейчас скажут, смотри. Этот, значит, начальник ваш?

– Этот, – удовлетворенно говорит Федька. – Знал бы – там бы и добил.

На экране телевизора возникает лицо шефа. Оно спокойно, даже беспечно:

– Повторяю, это случайность. События, которые являются случайными, вызваны массой причин, о которых мы ничего не знаем. И это тот самый случай…

– Загадок здесь много, и многие вряд ли удастся разгадать… И тем не менее вы лично стояли надо всей этой ситуацией. И уж потом – начальник смены и прочая. Поэтому именно ваше мнение нам интересно, а вы от него все время увиливаете.

Шеф усмехается:

– Вы знакомы с теорией вероятностей?

– В общем виде.

– Прекрасно. Значит, вы должны понимать, что до появления в море нефтяной вышки Компании вероятность такого разлива была равна нулю.

– Извините, но не надо держать нас за идиотов…

Шеф – подчеркнуто спокойно:

– Я не держу. Когда Компания поставила здесь буровую, вероятность аварии выросла до единицы, что означает, что событие бесконечно вероятно , что оно почти наверняка произойдет…

Реплика вызывает беспокойство и шум в зале и явное раздражение ведущего.

Он произносит, заводясь:

– Но вы утверждали, что вероятность аварии при современных технологиях практически равна нулю…

Шеф:

– Я – не утверждал.

– Ну хорошо, не вы, так ваше руководство утверждало…

– Собственно говоря, оно не особенно кривило душой, ибо, как правило, крупных неприятностей удается избежать. Поэтому и инстанции в Москве, и власти края, и все существующие в столице и здесь, в области, СМИ дали себя загипнотизировать словами о безопасности, о развитии региона, которое регион не получил, о создании инфраструктуры… Все согласились – кроме нескольких протестных групп экологов, которых вы тогда, помнится, силой выгнали из города и из заповедника…

– Чё-й то он? – недоуменно говорит Федька. – Он разговаривать-то мастер: «масса случайных причин» – и точка. Всех отмазал. Чего он вяжется?

Интерьер студии. Виден диктор, камера, которая работает на него, и другая, которая работает на шефа и на публику. Публика рассажена в три ряда – как всегда, это какая-то случайная массовка плюс несколько заинтересованных лиц – городские власти в серых костюмах, замдиректора заповедника Николай Иванович, священник и Лита – в самом первом ряду.

– Так я не понимаю, – нарочитым голосом говорит ведущий, обводя взглядом и даже как бы обнимая руками аудиторию, – Компания давала полную гарантию…

Шеф усмехается:

– Помните «Двенадцать стульев»? «Полную гарантию может дать только страховой полис!» А сейчас и полис не дает никакой гарантии. Так что нечего о ней и говорить…

– Не хотите ли вы сказать…

– Я хочу сказать, что с тех пор, как власти, экологическая экспертиза и прочая дали добро на установку этой вышки, они создали бесконечно вероятную вероятность аварии…

Николай Иванович кричит с места: