Гарольд Роббинс - Охотники за удачей

— He-а. Насовсем.

— Постой-ка! — воскликнул я. — Ты же не можешь вот так взять и уйти!

— Кто говорит, что не могу?

— Я. Как я буду без тебя?

— Прекрасно, — медленно улыбнулся он. — Тебе больше не нужна нянька. Я наблюдал за тобой последние пару дней.

— Но… — запротестовал я.

Невада улыбнулся.

— Всякая работа когда-нибудь кончается, Джонас. На этой я оставался почти шестнадцать лет, но теперь мне нечего делать. Мне не нравится получать деньги ни за что.

Секунду я смотрел на него. Он был прав. Не в его характере было становиться мальчиком на побегушках.

— У тебя достаточно денег?

— Я шестнадцать лет не тратил ни цента. Твой папаша не позволял.

— Чем думаешь заняться?

— Повидаюсь со старыми приятелями. Повезем шоу «Дикий Запад» по побережью Калифорнии. Думаю, получился неплохо.

Мы неловко помялись, а потом Невада протянул мне руку.

— Пока, Джонас.

Чувствуя, что глаза у меня щиплет от слез, я сжал его пальцы.

— Пока, Невада. Не пропадай!

Он сел за руль, дал газ, прощально взмахнул рукой — и поехал.

— Не пропадай, Невада! — крикнул я ему вслед и проводил взглядом, пока тот не скрылся за поворотом.

Я вернулся в пустой дом, прошел в пустую столовую, сел за пустой стол.

Вошел Робер с конвертом в руках:

— Вот, мистер Невада просил вам передать.

Я открыл конверт и негнущимися пальцами достал записку, старательно написанную карандашом.

«Сынок! Я не умею прощаться, так что это все. Мне здесь больше нечего делать, так что пора уезжать. Всю жизнь мне хотелось подарить тебе что-нибудь на день рождения, но твой отец всегда успевал первым, он давал тебе все. Так что мне нечего было тебе дарить. В этом конверте то, что тебе по-настоящему хочется. Не волнуйся: я был в Рено у адвоката, так что все по закону. С днем рождения.

Твой друг Невада Смит ».

Я посмотрел на другие бумаги, оказавшиеся в конверте. Это были акции компании «Взрывчатые вещества Корда», переписанные на мое имя.

В горле у меня стал ком. Вокруг меня было пусто. И я вдруг понял, что никогда не смогу жить в этом доме — для меня он все равно останется домом моего отца.

Я подыщу себе квартиру в Рено, а дом отдам Макалистеру. У него семья — и ему не придется тратить время на поиски жилья.

Я снова просмотрел записку Невады, и только тут осознал, что написано в последней строчке. С днем рождения. У меня заныло сердце. Я забыл. А Невада был единственным, кто вспомнил.

Сегодня — мой день рождения.

Мне исполнился двадцать один год.

Около девяти вечера Невада свернул с автострады на грунтовую дорогу, ведущую к ранчо. Остановившись перед домом, он вышел из машины и прислушался к смеху, доносившемуся из казино.

На пороге появился мужчина посмотреть, кто приехал.

— Привет, Невада.

— Здорово, Чарли, — ответил Невада, не поворачиваясь. — Похоже, разведенные решили повеселиться.

Чарли улыбнулся.

— А почему бы и нет? Для большинства развод — дело хорошее.

— Наверное, так. Только трудно привыкнуть, что на ранчо пасутся женщины, а не скот.

— Ну, теперь, может, и привыкнешь, — отозвался Чарли. — Как-никак ты владеешь половиной этого ранчо. Пора тебе остепениться и начать здесь работать.

— Не знаю. Что-то меня тянет попутешествовать. Слишком долго сидел на одном месте.

— И куда ты собираешься? — спросил Чарли. — Ничего не осталось, кругом сплошные дороги. Ты опоздал лет на тридцать.

Невада молча кивнул. Чарли был прав, но, как это ни странно, Невада не чувствовал, будто опоздал на тридцать лет. Он чувствовал себя так же, как всегда. Вполне подходяще.

— Я поселил женщину в твоем домике, — сказал Чарли. — Мы с Мартой ждали тебя с ужином.

— Тогда я съезжу за ней. Мы вернемся, как только я ополоснусь.

Чарли кивнул и, входя в дом, услышал шум отъезжающей машины. Обернувшись, он увидел, как та медленно поднимается по петляющей горной дороге.

— Ну, как он? — спросила его Марта.

— Не знаю. Какой-то он растерянный.

В доме оказалось темно. Невада снял керосиновую лампу с дверного косяка и поставил на стол. Чиркнув спичкой, поднес ее к затрещавшему фитилю. У него за спиной раздался голос Рины:

— Почему ты не включил электричество, Невада?

— Я больше люблю лампы. Электрический свет какой-то неестественный. Глаза устают.

Бледная Рина сидела в кресле. На ней был длинный теплый свитер и вылинявшие джинсы.