Джоди Пиколт - Жестокие игры

— Что еще, кроме ленты, вы обнаружили? — спросил Джордан.

— Несколько пластиковых стаканчиков и термос.

— В них были остатки какого-то порошкообразного вещества?

— Да.

— Который вы отправили на анализ?

— Да, — кивнул Чарли.

— Вещество оказалось атропином, не так ли?

— Так мне сообщили, — признался он.

— Вам известно, что такое атропин?

— Лекарство, — ответил Чарли.

— Правда ли, что атропин часто вызывает побочные эффекты, сходные по действию с традиционными уличными наркотиками?

— Да.

— Следовательно, детектив, единственную улику преступления, которой вы располагаете, вы обнаружили в комнате собственной дочери, верно? Потому что на кладбище не было обнаружено ничего, что свидетельствовало бы о том, что здесь было совершено изнасилование. Я прав?

— Ничего необычного.

— Правда ли, что вы просили мисс Дункан взглянуть на несколько презервативов, чтобы она опознала тот, который преступник использовал той ночью?

— Да.

— Тем не менее она его опознать не смогла, верно?

— Нет. Но во время изнасилования ей было не до этого.

Судья нахмурилась.

— Просто отвечайте на вопрос, детектив.

— Да.

— Когда вы той ночью обнаружили девочек, они стояли на краю кладбища?

— Да.

— Насколько далеко от того места, где разводился костер?

— Поляна находится метрах в пятидесяти от кладбища, — оттил Чарли.

— Сколько вам потребовалось времени, чтобы дойти туда?

— Я не засекал.

Джордан подошел ближе.

— Больше тридцати секунд?

— Нет.

— На вашем пути встречались какие-либо препятствия?

— Нет.

— Никаких гор, на которые необходимо взбираться? Никаких канав, в которые можно упасть?

— Это ровная, прямая тропинка.

Сейчас Джордан стоял с детективом практически лицом к лицу.

— После своего ареста мой подзащитный говорил, что невиновен, не так ли?

— Да. — Чарли пожал плечами. — Но так утверждают многие преступники.

— В отличие от этого большинства, мой подзащитный продолжал отрицать свою вину и в участке. Он неизменно говорил о своей непричастности к этому преступлению, это правда?

— Протестую! — воскликнул Мэтт.

— Протест принят.

Джордан и глазом не моргнул.

— Когда вы встретили Джиллиан Дункан на кладбище, как выглядела ее одежда?

— Грязная, вся в листьях. Ее рубашка была застегнута не на те пуговицы. — Чарли взглянул на Джека. — Как будто ее срывали.

— У меня с собой вчерашний протокол свидетельских показаний мисс Дункан, детектив. Не возражаете, если я попрошу вас зачитать помеченный абзац? — Джордан передал Чарли лист бумаги.

— «А ваша рубашка? Он ее снимал?» — прочел Чарли вопрос, а за ним ответ Джиллиан: — «Нет. — Расстегивал ее? — Нет».

— Благодарю вас. — Джордан взял фотографию Джека, лежавшую на столе с вещественными доказательствами. — Вы делали этот снимок мистера Сент-Брайда?

— Да.

— На нем точно воспроизведен его облик во время ареста?

— Да.

— Взгляните на царапину на его щеке. Она одна или их пять?

— Одна.

— Можно ли оставить одну царапину, если провести по лицу всеми пятью пальцами?

Внезапно Чарли вспомнил руки Джиллиан, которые она сложила на коленях, потом еще Амос потянулся, чтобы взять дочь за руку. У нее были длинные ногти, покрытые ярко-красным лаком, таким же, как у его дочери, когда она пришла после посещения Джилли.

— Не уверен, — пробормотал Чарли.

Джордан положил снимок на стол.

— У защиты больше нет вопросов.

В комнате Джиллиан витал запах лаванды, и когда она его вдыхала, то представляла себе, что ее относит вместе с дымом, она растворяется и высвобождается энергия. От порошка корицы на щеке мамы появились веснушки — под свечой лежало потертое фото.

— Взываю к Земле, Воздуху, Огню, Воде, — шептала она. — Взываю к Солнцу, Звездам и Луне.

Она не знала, что происходит в зале суда на другом конце городка, да и сейчас ей было все равно. Она даже не вспоминала об отце, который сидит за Мэттом Гулиганом и, подобно дракону, охраняет добродетель Джилли. Она не думала о Джеке Сент-Брайде. Ноздри щекотал сладкий запах, и всем своим естеством Джиллиан взывала к маме.

Где-то на краю круга она ее увидела — полупрозрачную фигуру, чей смех зазвенел у Джилли в ушах. В это мгновение что-то произошло. Свеча не затрещала, и мама не исчезла, наоборот, она взглянула девочке в глаза и пропела ее имя, как будто колокольчики зазвенели.

— Ты не должна, — сказала ее мама, и пламя свечи вспыхнуло настолько ярко, что ослепило Джиллиан.