Tarjei Vesaas - Pticy

Маттис развернул лодку и направил ее к далеким склонам — еще одна трудная поездка.

Криков он больше не слышал.

В конце концов он достиг берега, плечи у него болели. Он подготовился к встрече с этим пустынным берегом и всем, что здесь могло его испугать. День начался вяло, теперь же он стал напряженным. Но испытание есть испытание — лодка царапнула о дно, Маттис выпрямился во весь рост и проделал то, о чем даже и помыслить не мог.

Глядя на пустой берег, он начал взывать к неведомому:

- Раз ты аукаешь, значит, ты здесь! — крикнул он, обра­щаясь к склону. Маттис был измучен, голова у него шла кругом, однако он стоял во весь рост и казался даже выше обычного, он опирался на весла, готовый в любую минуту оттолкнуться от бе­рега, если появится что-то чересчур страшное.

- Иди сюда! — крикнул он.

Никто не вышел. Склон скрывал тысячи тайн. Маттис держал­ся из последних сил, он даже побледнел от страха, что на берегу нет ни души.

- Я здесь! — крикнул он. В ушах у него невыносимо шу­мело.

- Иду! — раздалось наконец в ответ. Где-то далеко в лесу. Одно-единственное «иду».

Маттис дернулся, словно обжегся. Это была не Хеге и вооб­ще не какой-нибудь воображаемый голос, ему ответил человек, такой же, как и он сам, это был мужской голос.

Кого же я вызвал?

Во всяком случае, это человек.

В лесу было тихо, но к берегу кто-то спускался.

Маттис стоял, как и прежде, готовый бежать при первой же опасности. Никто не говорил, что перевозчикам бежать не пола­гается. Он столкнул лодку с мели, и она покачивалась у берега с поднятыми веслами.

Наверно, перевозчикам часто приходится так ждать, мысленно сказал он в оправдание себе.

- Ох,— то и дело вздыхал он.— Ох.

Тем временем неизвестный под прикрытием леса спускался по склону. После всех криков это было жутко, хотя Маттис по­нимал, что так и должно быть. Это испытание, и его надо выдер­жать.

- Сюда! — крикнул он, чтобы неизвестный знал, куда идти.

- Вижу! — ответил тот, теперь уже значительно ближе. Муж­ской голос.

А вот и он сам.

Неожиданно из кустов, росших у самой воды, показался человек. Увидев Маттиса, он взмахнул рукой и направился к нему.

Маттис шевельнулся, словно хотел стряхнуть с себя глупый страх, как стряхивают с шапки дождь. Кого он думал увидеть?

Человек, вышедший на берег, выглядел обыкновенно — за плечами у него был мешок. Маттис кормой подогнал лодку к бе­регу, чтобы в нее было удобно войти. До чего ж приятно перево­зить своего первого пассажира!

- Ты искал перевозчика? — поспешил спросить Маттис, пре­жде чем пришедший заговорил сам.— Тут на озере перевожу я.

Незнакомец был доволен.

- Мне повезло,— сказал он.— Погода хорошая, так что я, ви­дишь, пошел прямиком через горы, а тут думал пойти берегом, пока кого-нибудь не встречу. Перевезет же меня кто-нибудь, ду­мал я,— за деньги, конечно. Я и не знал, что тут так пустынно, первый раз в этих краях.

- С сегодняшнего дня тут есть перевоз,— сказал Маттис.— Я первый день работаю. Тебя первого 'перевожу. Тебе куда, пряио на тот берег? Я там живу. Вместе с Хеге, конечно.

От радости Маттис говорил сбивчиво и непонятно. Но незна­комец даже не обратил на это внимания.

- Мне все равно куда,— ответил он немного чудно.— Лишь бы поскорей добраться до берега. Боюсь только, твоя лодка не выдержит двоих, а? На мой взгляд, она не больно подходит для перевоза.

С этими пренебрежительными словами незнакомец вошел в лодку и снял тяжелый мешок. Из него торчало топорище — оче­видно, это был лесоруб, который искал работу. Суровый и силь­ный лесоруб, вот небось у кого от мускулов рвутся рукава. Вид у него, во всяком случае, был такой.

- Ты лодку-то не ругай,— сказал Маттис.— Я сегодня пере­вожу первый день, на новую еще не заработал. Пока что я не получил за перевоз ни эре.

- На что же ты живешь? — спросил лесоруб и, не дожидаясь ответа, отвернулся.

Маттис налег на весла. Он мог хорошо рассмотреть незнаком­ца. Судя по говору, незнакомец был из дальних мест. Лет ему было столько же, сколько Маттису, может, чуть больше. Не кра­сивый и не уродливый — никакой. Одет просто. Все как надо.

И сразу ясно, что он сильный и умный, как все. Маттис греб и радовался.

- Сколько тебе лет? — спросил он.

- Сорок три, а что?

- Да так просто.— Маттису хотелось назвать и свой возраст, но что-то в голосе незнакомца остановило его.

- Ах черт, проморгал,— вдруг сердито сказал незнакомец и потянул мешок, который стоял в воде. Маттис, правда, проконо­патил лодку заново, но ведь она годилась только для одного человека, а когда в нее сели двое, она сразу дала течь.