Ник Хоакин - Пещера и тени

Кабинет располагался как раз над этим холлом и выходил окнами на улицу. Сквозь его стеклянную заднюю стенку было видно рабочее помещение внизу. Джек заметил, что дело там шло споро, практически без всяких указаний сверху.

— Похоже, твое заведение работает само по себе, — сказал он.

— При условии, что я здесь, — поморщилась Чеденг. — Когда меня нет, все дает сбой.

Почоло был прав, сказав, что сейчас, когда ей далеко за тридцать, она выглядит лучше, чем в молодые годы. Тогда все в ней было вызывающим — голос, интонации, манеры, одежда, даже фигура. Но, как и Альфреда, которая стала в высшей степени изящной, как только минули беззаботные годы отрочества, Чеденг сейчас выглядела как-то миниатюрнее, словно сжалась до минимально допустимого размера. В ее облике, однако, ощущалась некоторая внутренняя напряженность, и это снова напомнило ему Альфреду тех времен, когда он за ней ухаживал и когда в ней, хоть она была и спокойнее Чеденг, тоже чувствовалось опасное напряжение. Но именно оно, это ощущение опасности, исходившее от нее, подстегивало его, подогревало его страсть. Да и вообще, разве Чеденг видел он сейчас перед собой, в светло-зеленом мини, со взглядом в меру печальным и в меру мудрым?

Наверное, Чеденг, стоявшая сейчас у открытого окна и смотревшая на демонстрантов, немало позабавилась бы, узнав, что в ней усматривают некую скрытую опасность и напряжение. В тот момент она всего лишь прикидывала в уме, сколько ее работниц должны сегодня в полдень пойти забрать заказы на перепечатку школьных сочинений и сколькие из них могут впасть в панику, увидев улицы, заполненные разъяренной толпой. Духота, наплывая сквозь окно, теснила охлажденный кондиционером воздух комнаты, и Чеденг ощущала тепло лицом и прохладу спиной, словно одновременно находилась в двух разных местах. Она смахнула пот с верхней губы; ей хотелось, чтобы демонстрация скорее прошла и можно было закрыть окно.

Подумав, что ее губы увлажнились под его взглядом, Джек почувствовал себя неловко. Губы этой женщины его не интересовали — он лишь вспоминал прежнюю Чеденг.

— Что это они там делают? — спросила она, перевешиваясь через подоконник.

В конце колонны группа людей несла платформу с водруженным на ней большим вулканом из папье-маше. Несшие платформу остановились, их товарищи засуетились под нею, и вдруг бутафорский вулкан начал извергать дым, копоть и зашипел, выплевывая огненные брызги шутих. Этот очаровательно наивный фейерверк вызвал бурю аплодисментов. Руки, сжатые в кулак, как по команде взлетели над толпой, взметнулся колышущийся флаг с красной полосой наверху [28] Филиппинский флаг разделен по длине на синюю полосу вверху и красную внизу; перевернутый флаг означает состояние войны или национального бедствия. , и дважды грянул ставший уже привычным клич: «Makibaka, huag matakot!» [29] «Сражайся, не бойся!» (тагальск.): лозунг молодежных левоэкстремистских группировок на Филиппинах. — Громко зазвучала песня «Страна моя», после чего процессия, опять двинувшись, стала удаляться. В той части улицы, которую она уже миновала, снова раздалось громыхание штор, на этот раз поднимаемых.

Чеденг закрыла окно. Джек предложил ей пойти пообедать. Она сказала, что никогда не обедает:

— Я обычно остаюсь здесь и довольствуюсь сандвичами. Могу поделиться с тобой, если ты любишь испанские сардины и французский батон.

Поскольку вскоре за ними должен был заехать ее сын, Андре, он предпочел остаться у нее на антресолях и, устроившись в уютном уголке, образованном диваном, низким столиком и клубными креслами, попивал пиво в ожидании, пока она сделает сандвичи. Между тем работа внизу не прекращалась — «они ходят на обед по очереди», — и только ее верная помощница, Пятница в женском обличье, то и дело поднималась наверх за указаниями, в то время как Чеденг намазывала хлеб маслом.

Он сказал ей о своем предчувствии — что здесь, в Маниле, его не покидает ощущение надвигающейся опасности.

— Ну, к этому нам не привыкать, — пожала плечами Чеденг. — Только и разговоров о том, что мы сидим на вулкане. Но ничего особенного не происходит, да и не произойдет. В этих демонстрациях больше шума, чем настоящей ярости. Мы к ним привыкли — установили защитные шторы.

— Если вы привыкли к разговорам, это еще не значит, что самого вулкана нет.

— Ты имеешь в виду р-р-революцию? — насмешливо улыбнулась она.

— Что-то носится в воздухе, Чеденг. Я чувствую.