Владимир Файнберг - Приключения первого бессмертного человека на Земле

Между прочим, может, тебе будет интересно узнать, американский грант на работу в Неаполе ты получил благодаря моим хлопотам за твоей спиной, моим связям!

После твоей публикации в памятном номере «Сайенс генетикс» я один понял, насколько ошеломляюще твоё открытие. При всей его кажущейся фантастичности.

То, что ты облучал рентгеновскими лучами ген старения, и он дал нужную тебе мутацию – чистая случайность, твоё везение. Уверен, что ты и сейчас до конца не понимаешь, какие горизонты открылись… И Организация Объединённых Наций и Белый дом, и все сильные мира сего – ничто по сравнению с силой, упрятанной в браслете твоего сына.

Давай будем честны перед самими собой. Идеализм за прошедший двадцатый век полностью доказал своё бессилие и ничтожество. Так называемые «христианские ценности» – тоже. Оптимизм идиотов, надеявшихся, что с началом третьего тысячелетия настанет эра тиши да благодати, рухнул вместе со взорванными башнями Торгового центра в Нью–Йорке, с гибелью заложников в московском театре.

Короче говоря, предлагаю тебе возглавить уже учреждённую мою международную организацию. Эта должность не отнимет много времени, так как административную часть я беру на себя.

В рекламных целях необходимо провезти твоего подопытного по всем генетическим лабораториям мира, чтобы после объективных, независимых исследований был подтверждён фактор бессмертия. Произойдёт первая сенсация, превышающая по своей значимости сообщение о полёте Гагарина, или о первой высадке людей на поверхность Луны!

Это разом реабилитировало бы тебя в научном мире.

Нам‑то с тобой бессмертия не дано… Сколько осталось жить? Хочешь спокойно провести остаток лет, спокойно работать? Достаточно для начала надеть твой браслет с раствором нескольким новорожденным отпрыскам шейхов из Саудовской Аравии, президентов нескольких стран…

Хочешь получить Нобелевскую премию?

У нас возможности, какие тебе и не снились.

Можешь считать это письмо ультиматумом. Через неделю мой человек придёт за ответом.

Убежище твоё блокировано. Даже со стороны моря.

На первых порах нам нужен не столько твой отпрыск сколько браслет.

Джангозин.»

В середине дня небо затянулось тучами. Пошёл дождик.

Я стоял у окна в моей комнате. Оттуда веяло холодом, но я не закрывал его. Всё смотрел на громоздящиеся чёрно–синие замки туч. Между ними сверкали молнии.

Запретив мне отныне выходить даже в парк, отец уехал советоваться к Микеле. Не обращаться же в полицию, где всё, наверняка, было подкуплено. Я уже не считал отца паникёром.

Беззащитность нашего положения стала такой очевидной! От отчаяния я укорил отца: «Видишь, что ты наделал своим открытием! Если бы не я, тебя бы никто не трогал, корпел бы у своих пробирок… Мне семнадцатый год. Чем ты семнадцать лет занимаешься кроме изготовления раствора? Кроме попыток сделать небьющийся браслет. Неудачных!»

Отец изменился в лице. Но меня словно понесло: «Говорила тебе Ольга Николаевна, что это грех? Говорила, что Христос обещает вечную жизнь после этой жизни? И священник пишет об этом в своей книге. Ты её даже не прочёл. Занят. Чем ты занят?»

Он пристально глянул мне в глаза. Произнёс: «Есть такая формула древних мистиков: «Как вверху, так и внизу»…Не только браслетом я занимался все эти годы.»

Я заметил, что у него дрожат руки. Ходят ходуном.

«Всякое открытие может быть употреблено во благо или во зло,” —продолжил было отец. Я перебил его:

«Нечего кормить прописными истинами! Неужели не соображаешь, что меня похитят, замучают своими исследованиями ради арабских шейхов. Как у подопытной обезьяны выпьют всю кровь в своих лабораториях. Из‑за меня и тебе нет ни покоя, ни работы. И не будет!»

Вот какой скандал устроил я отцу. Который ничего другого в жизни не хочет, кроме как трудиться. Не представляю себе его в моём возрасте.

…Из коридора послышались шаги. Не одного, по крайней мере, двух человек. Какие‑то люди направлялись ко мне.

Я не знал, что делать. Выпрыгнуть из окна? Но склон холма был далеко внизу. Я бы непременно разбился. Никакого оружия, даже перочинного ножа не было.

Я быстро персёк комнату, открыл дверь и пошёл навстречу.

Это оказались отец и Микеле, забрызганный дождём. Мы встретились возле ниши с «рыцарем».

Микеле поцеловал меня в плечо. Сказал:

— Артур, чтоб не забыть. Пока будем продумывать план, как защитить кастелло, надень‑ка вот эти доспехи. Мне давно хотелось изобразить тебя в виде рыцаря.