Томас Эспедаль - Идем! или Искусство ходить пешком

В 1983 году я один ездил в Париж лишь затем, чтобы посмотреть ретроспективную выставку произведений Бальтуса в Центре Помпиду. Его работы произвели на меня неизгладимое впечатление, никогда прежде искусство так не воздействовало на меня.

Но тогда я вообще мало что понимал. Мне было двадцать два года, и я пришел к выводу, что великие произведения искусства создаются теми, кто напрочь игнорирует моральные принципы. В тридцать девять лет пора бы остепениться и протрезветь, но, спускаясь по улице Леклерка, я хочу вернуть прошедшее время. Я хочу сделать что-нибудь, что для меня не характерно.

На улице Амстердам меня поджидает сюрприз. Кто-то зовет меня. Я продолжаю идти как ни в чем не бывало, но мое имя называют снова, значит, мне не кажется? Я останавливаюсь, у меня такое чувство, что меня задержали или даже арестовали, словно я готовился совершить преступление, а меня застали врасплох. Кому я помешал и что мне теперь делать? Ведь я, переодетый, бродил по чужому городу, не узнанный никем. Ведь я скрывался, я путешествовал инкогнито, ни с кем не делился своими планами, я хотел никем не узнанным бродить по парижским улицам.

Кто же это разоблачил меня? Я обернулся и увидел журналиста Фроде Бьеркестранда из отдела культуры газеты «Бергене тиденде», он приехал сюда на семинар.

— А что ты здесь делаешь?

Ну что на это скажешь?

— Ничего особенного, — отвечаю я, — просто собираю материал для книги.

Слава богу, я успокоился, все не так страшно, мы поболтали несколько минут, и я пошел восвояси. Но что-то изменилось. Что-то случилось, я уже не был анонимом, чужаком. Я уже не был другим, меня разоблачили, меня узнали, и всего за каких-то несколько минут я стал самим собой.

Так что именно я и никто другой дошел до улицы Жана Батиста. Толкнул дверь с затемненными стеклами недалеко от площади Пигаль и вошел в бар под названием «Star». За барной стойкой две девушки.

Негритянка сидит нога на ногу, она в светло-зеленой плотно облегающей почти прозрачной блузке, на ней черный кожаный пиджак и высокие дамские ботинки до колен, она потягивает колу через коктейльную трубочку. Другая девушка — из Восточной Европы, как мне показалось, с Украины — представляется мне как Вивианн. Всем своим видом она опровергает мои предрассудки насчет жриц любви — макияж вполне уместный, короткая стрижка, мальчишеское лицо, в целом она хороша собой и выглядит как вполне нормальная девушка, вот только одежда… На ней меховая накидка, насколько я смог разглядеть, надетая прямо на голое тело. Она пододвигается ко мне. Белая грудь, светлая кожа. Она застегивает меховую накидку. Я не могу отвести от нее глаз, она обнажается и одевается и так несколько раз. И вот я уже весь в ее власти. Играет музыка, а мы с ней болтаем. Она рассказывает свою историю. Она приехала в Париж из Киева, надеялась, что будет танцевать в балете, но потеряла работу, а новую так и не нашла. И вот теперь она здесь, временно, в ожидании и поисках новой работы.

— А ты? — спрашивает она. — Ты-то как очутился здесь, у тебя нет любимой девушки?

— Есть, — говорю я. — У меня есть любимая девушка.

Она опускает взгляд, я тоже. Она снова застегивает свою меховую накидку. Сидя у стойки, мы изучаем друг друга, болтаем и смеемся. Мы, конечно, уйдем отсюда вместе, рано или поздно, не сомневаюсь. Но сама перспектива пугает меня. Приходят другие посетители, и в баре уже много девушек, они встают по очереди, словно по невидимой команде, это театр теней, голоса и дым, женщины и мужчины.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я.

Она медлит с ответом, словно взвешивает, сказать ли правду или открыть мне свое прозвище.

— Можешь называть меня как угодно. Вообще-то меня зовут Вивианн. А ты раньше имел дело с проститутками?

Я качаю головой.

— Тебе придется раскошелиться. Ты сперва должен заплатить за выпивку, и мою, и свою. А если вздумаешь снять меня, тебе придется оплатить все расходы: за комнату и постель, за полотенца, за чистку мехов и за все такое прочее. У тебя хватит денег?

Я киваю.

— Ладно, есть тарифы и есть накрутки, — откровенничает она. — Если хочешь, чтобы я была снизу, ты заплатишь на сто франков дороже. Если ты хочешь, чтобы я сняла накидку, это будет стоить на сто франков дороже. Если ты не хочешь использовать презервативы, это будет стоить на сто франков дороже. Ты понимаешь?

— Не совсем, — говорю я. — А другие клиенты, как они обычно рассчитываются?

— Обычно сумма оговаривается заранее и вносится сразу. Клиент высказывает свои пожелания, и все детали согласовываются. А потом плата уточняется. И клиент получает именно то, за что заплатил, не больше. Возможно, чуть меньше. Конечно, проще всего — оральный секс. Это быстро и просто, я даже не напрягаюсь.