Георгий Шошмин - Возвращение в жизнь

Вечерами Виктору теперь частенько не сиделось дома. Если у него почему-либо портилось настроение или встречались трудности в работе, он уже привычно искал спасения во встречах с Черновым, в сбивчивых пьяных беседах.

Выпивши, он становился не в меру разговорчивым, деланно возбужденным: пустяк, глупость вызывали у него смех.

— Знаешь такой анекдот? — спрашивал он у Аси, и, смеясь, пересказывал услышанный от Аркадия анекдот: — У одного пьяницы спросили: «Вы до чертиков напивались?» — «Что вы, — отвечает он. — Никогда. А вот мой товарищ напивался. Прихожу к нему, а он лежит пьяный в дым, и черти по нему так и бегают, так и бегают...»

Асе было совсем не смешно. Ее пугало, что выпивка занимает все больше места в разговорах мужа. А он продолжал смеяться:

— Не бойся, я-то до чертиков не допьюсь!

Она пристально смотрела в затуманенные глаза мужа и не узнавала их.

— Когда ты пьяный, у тебя даже глаза другими становятся...

Нетерпимость жены вызывала у Виктора раздражение. Виктору Дмитриевичу казалось, что Ася кричит на него, хотя она говорила спокойно, а повышал голос только он.

— Я начинаю бояться за тебя, за наше счастье,— тихо сказала Ася.

И ему опять послышалось, что жена кричит.

— А можно без фортиссимо? — повысил голос он сам. —Ты просто придираешься ко мне!

Теперь Ася все яснее убеждалась в серьезности своих опасений...

Как-то незаметно случилось, что в доме реже стали собираться старые друзья. Но Виктор Дмитриевич даже не обратил на это внимания.

Искусственное возбуждение становилось необходимым, иначе нападала апатия. Для оправдания он с неожиданной находчивостью всегда отыскивал повод. Нельзя не выпить, если после концерта или получения денег товарищи идут в ресторан. Нельзя не вы- пить с редактором музыкального вещания радиокомитета, который пригласил участвовать в нескольких концертах.

В дни концертов он уверял, что нужно чуточку взвинтить себя. Но Ася знала: все это — самообман и ложь. Выпив, он играл хуже, чем обычно, терял ту внутреннюю собранность, которая прежде всегда поражала и восхищала Асю.

Чем чаще Виктор Дмитриевич пил, тем работал все беспорядочнее, рывками, дальше отходил от семьи. Ася пыталась понять причины того, что с ним творится.

— Виктор, ты совсем не живешь семьей,— сказала она ему. — Смотрю на других и завидую. У всех есть семья, все болеют за нее. А мы с тобой встречаемся сейчас только ночью. Ты не знаешь и не интересуешься, о чем я думаю. А у меня последнее время, когда ты выпиваешь, бывает так тоскливо на душе, что ты представить не можешь. Иногда противно смотреть на все... Что с тобой? Помнишь, мы так много мечтали, думали, как будем жить. Ты, наверно, уже совсем позабыл об этом?

— Сама виновата в своем настроении, — угрюмо ответил он. Ему и в голову не пришло, что колкий тон обидит жену. — Выдумываешь все. Чего тебе не хватает?

Ася подошла к мужу.

— Тебя не хватает. Твоей души. Настоящей, большой и светлой семейной жизни...

Этот разговор, продолжавшийся в постели чуть не до самого утра, будто бы остепенил Виктора Дмитриевича.

В одно из воскресений Ася купила билеты на премьеру в театр. Ожидая Виктора к шести часам, она оделась и сидела перед зеркалом, поминутно взглядывала в окно, как только слышались во дворе мужские голоса или сухой скрип снега от чьих-нибудь шагов...

Большие часы на стене медленно и гулко, точно вздыхая перед каждым ударом, пробили девять. Ехать было уже поздно даже и ко второму акту.

Ася оглянулась на часы и, склонив голову, распустила волосы. Продолжая держать в поджатых губах вынутые из волос заколки, тихо заплакала.

Как молчаливый упрек положила на видное место ненужные уже билеты. Потом переоделась в старенький халат, повязала синий передник и принялась за уборку.

Разбирая на письменном столе, Ася увидела новый журнал в точно таком же положении, каким оставила его здесь неделю назад, выделив красной закладкой большую статью о советской музыкальной культуре.

Всеми силами Ася пыталась отвлечь мужа от водки. Она часто брала билеты в театр. Но они так и пропадали неиспользованными. Пообещав пойти на спектакль, Виктор обязательно задерживался с приятелями. Пробовала она разбудить в нем и прежний интерес к литературе. Приносила журналы с новыми романами, статьями о музыке. Но журналы так и не раскрывались.

На следующий день, во время завтрака, когда Ася только и могла поговорить с мужем, она самыми осторожными словами дала почувствовать ему, что он начинает спиваться.