Георгий Шошмин - Возвращение в жизнь

«Если не провести всех этих мероприятий, — заканчивал Алексей Тихонович проект письма, — наркоприемник превратится в обычный милицейский вытрезвитель с удлиненным сроком пребывания в нем и стандартными десятью сеансами апоморфина, может стать для паразитировавшихся алкоголиков санаторным местом отдыха от очередного пьянства».

Сдав научную работу и проект по наркоприемнику, Мещеряков снова вернулся к разработке своей идеи о больнице-колонии. В организации больницы-колонии он видел практические поиски одной из форм активной борьбы с алкоголизмом. В эту больницу можно будет направлять не только из диспансеров, но и из милиции, и по специальному решению судебных органов, как на принудительное лечение, в зависимости от того, что представляет собою личность спившегося человека.

Изучив все материалы, представленные Мещеряковым, Марина Ивановна начала хлопотать о реорганизации десятого отделения при приемном покое в специализированное отделение для лечения алкоголиков. Не теряя времени, она занялась подысканием помещения, где бы можно было устроить небольшое общежитие для выписавшихся и оставленных на работе в больнице.

Не менее, чем организация больницы-колонии, Алексея Тихоновича волновал вопрос опеки над алкоголиками.

Общественная опека над Гуйдой дала положительные результаты. Мещеряков продолжал наблюдать за токарем и знал, что Гуйда крепко держится и хорошо работает.

Но общественная опека — это не юридическая опека, она не закрепляет прав опекуна на имущество. И даже такой вид опеки дал хорошие результаты. А если сочетать общественную опеку с юридической? Результат должен быть еще выше. Алкоголики больше почувствуют свою ответственность. Они поймут, что если украсть вещь, даже из своего дома, — именно не взять, а украсть, — их будут судить. Наложением общественной опеки может заниматься профсоюзная организация совместно с лечебным учреждением. Юридическая же опека устанавливается обычным порядком.

Мещеряков поделился своими мыслями со Славинским. Они договорились провести еще несколько серьезных и трудных опытов по установлению общественной опеки, чтобы потом обратиться с практическим материалом в правительство.

Как-то, закончив с Мещеряковым обход больных, Марина Ивановна прошла вместе с ним в лабораторию, где Алексей Тихонович продолжал вести исследование сосудистых реакций у алкоголиков во время гипнотического сна. Ознакомившись с его последними исследованиями, она спросила:

— Ну, а дальше?.. Свою работу вы закончили. Могу сообщить, что ее решили напечатать в сборнике. А дальше?

— Изучение механизма привыкания к алкоголю, — ответил Мещеряков и остановился, не развивая мысль.

Вслух Марина Ивановна не высказала своего удивления, но внутренне она была и удивлена и обрадована новой темой Мещерякова. Она предполагала, что он выберет себе большую тему. Но то, что он задумал, было очень смело, — очень смело даже и для Мещерякова. Он же собирается приняться за самое главное. Ведь до сих пор как раз плохо изучен именно механизм привыкания к алкоголю. Этим-то и объясняется то робкое движение, которое наблюдается в поисках лечебных средств против алкоголизма. Не зная механизма привычки, конечно, очень трудно искать средства для борьбы с ней, трудно определить, куда же и по чему надо наносить удар.

— А когда пришла к вам эта мысль? — поинтересовалась Марина Ивановна.

— Несколько врачей попробовали применять для лечения алкоголизма тканевую терапию — подсадки. Результаты плохие... Я и подумал, что ведь мы же всё еще пока бредем на ощупь в этом вопросе.

Мещеряков прижал кулаками несколько лежавших на столе плетизмограмм и очень тихо, но очень внятно, с большой внутренней убежденностью и силой, сказал:

— Я знаю, Марина Ивановна, за какую трудную задачу хочу взяться... Может быть, в исследовательском институте для кого-нибудь эта тема является обычной, спущенной сверху по плану. А для меня — это дело всей моей жизни. В этом — мое главное преимущество. Не знаю, сколько — год, два, три, вся жизнь понадобится для того, чтобы решить такую задачу, но я буду решать ее... Новиковы не должны лезть в петлю, Черновы — становиться мерзавцами... и люди не должны умирать от тех страшных бедствий, которые несет с собою алкоголизм... Пусть я даже и не сумею вскрыть всего механизма привыкания. Пусть сделаю только часть. Кто-то другой сделает остальное. Все вместе мы все равно решим эту задачу.