LibCat » Книги » Проза » Русская классическая проза » Михаил Салтыков-Щедрин - Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты

Михаил Салтыков-Щедрин - Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Михаил Салтыков-Щедрин - Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Русская классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты
Автор:
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
Жанр:
Русская классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

М.Е.Салтыкова-Щедрина заслуженно относят к писателям-сатирикам мировой величины. Но при этом зачастую его произведения толкуют лишь как сатиру на государственное устройство и порядки самодержавной России.В этой книге сделана попытка представить читателям другого Салтыкова – мастера, наделенного редчайшим художественным даром, даром видеть комическую подоснову жизни. Видеть, в противоположность классическому гоголевскому пожеланию, сквозь видимые миру слезы невидимый миру смех.

Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Господа Головлевы - русский и английский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Easter passed. The next week the theatres opened, and Anninka found out that her sister's place was already filled by Nalimova, a girl from Kazan, a mediocre actress, but utterly unconstrained in the movements of her body.	Прошла Святая; на Фоминой начались спектакли, и Аннинька узнала, что на место сестры уже выписана из Казани девица Налимова, актриса неважная, но зато совершенно беспрепятственная в смысле телодвижений.
As usual, Anninka played Pericola and enchanted the Samovarnov theatregoers.	По обыкновению, Аннинька вышла перед публикой в "Периколе" и привела самоваровских обывателей в восторг.
On her return to the hotel, she found an envelope in her room containing a hundred ruble bill and a laconic note which read:	Возвратившись в гостиницу, она нашла в своем номере пакет, в котором оказались сторублевая бумажка и коротенькая записка, гласившая:
"Should anything happen, you get as much.	"А в случае чего, и еще столько же.
Merchant Kukishev, dealer in fancy goods."	Купец, торгующий модным товаром, Кукишев".
Anninka was enraged and went to complain to the hotel-keeper. He told her Kukishev had this peculiar habit of greeting the newly arrived actresses, and otherwise was a harmless man and it did not pay to take offence.	Аннинька рассердилась и пошла жаловаться хозяину гостиницы, но хозяин объявил, что у Кукишева такое уж "обнаковение", чтоб всех актрис с приездом поздравлять, а впрочем-де, он человек смирный и обижаться на него не стоит.
Anninka sealed up the letter and the money in an envelope, sent it back the very next day, and regained her composure.	Следуя этому совету, Аннинька запечатала в конверт письмо и деньги и, возвратив на другой день все по принадлежности, успокоилась.
But Kukishev was more persistent than the hotel-keeper had reported him to be.	Но Кукишев оказался более упорным, нежели как об нем отозвался хозяин гостиницы.
He was among Lyulkin's friends and was on good terms with Lubinka.	Он считал себя в числе друзей Люлькина и находился в приятельских отношениях к Любиньке.
He was quite well-to-do and, besides, as a member of the city administration was in a most convenient position with regard to the city treasury.	Человек он был состоятельный и, сверх того, подобно Люлькину, в качестве члена городской управы состоял в самых благоприятных условиях относительно городского ящика.
And like Lyulkin, boldness was not his least virtue.	И при сем, подобно тому же Люлькину, обладал неустрашимостью.
According to the taste of market people he possessed a seductive appearance, reminding one of the beetle, which, as the song has it, Masha found in the fields instead of berries:	Наружность он имел, с гостинодворской точки зрения, обольстительную. А именно, напоминал того жука, которого, по словам песни, вместо ягод нашла в поле Маша:
"A beetle black, and on his crown Nice curly hair, with whiskers smart, His eyebrows colored a dark-brown, The picture of my own sweetheart."	Жука черного с усами □ □И с курчавой головой, С черно-бурыми бровями - □ □ Настоящий милый мой!
Being the happy possessor of such looks he thought he had the right to be aggressive, all the more so as Lubinka explicitly promised him her cooperation.	Затем, заручившись такою наружностью, он тем более считал себя вправе дерзать, что Любинька прямо обещала ему свое содействие.
Lubinka, apparently, had burned all her bridges, and her reputation was by no means a pleasant topic in her sister's ears.	Вообще Любинька, по-видимому, окончательно сожгла свои корабли, и об ней ходили самые неприятные для сестрина самолюбия слухи.

Every night, it was said, a merry band caroused in her rooms from midnight till morning, Lubinka presiding and appearing as a "gypsy," half naked (at this, Lyulkin, addressing his intoxicated friends, would cry out, "Look, there's a breast!") and with loosened hair.She would sing to the accompaniment of a guitar:	Говорили, что каждый вечер у ней собирается кутежная ватага, которая ужинает с полуночи до утра. Что Любинька председает в этой компании и, представляя из себя "цыганку", полураздетая (при этом Люлькин, обращаясь к пьяным друзьям, восклицал: посмотрите! вот это так грудь!), с распущенными волосами и с гитарой в руках, поет:
"How I did love it with my mash, Who had the darlingest mustache!"	Ах, как было мне приятно □ □ С этим милым усачом!
Anninka listened to the stories about her sister and became greatly worried.	Аннинька слушала эти рассказы и волновалась.
What surprised her most was that Lubinka sang the ditty about the "mash who had the darlingest mustache" in a gypsy-like manner, just like the celebrated Matryusha of Moscow.	И что всего более изумляло ее - это то, что Любинька поет романс об усаче на цыганский манер: точь-в-точь, как московская Матреша!
Anninka always gave her sister due credit, and had she been told that Lubinka sang couplets from Old-time Colonels with unsurpassed excellence, she would have considered it quite natural and would have readily believed it.	Аннинька всегда отдавала полную справедливость Любиньке, и если б ей сказали, например, что Любинька "неподражаемо" поет куплеты из "Полковника старых времен" - она, разумеется, нашла бы это совершенно натуральным и охотно поверила бы.
The theatergoers of Kursk, Tambov and Penza had not yet forgotten with what inimitable na?vet? Lubinka sang the most atrocious ambiguities in her soft little voice. But that Lubinka could sing like a gypsy-pardon me! A lie!	Да этому нельзя было и не верить, потому что и курская, и тамбовская, и пензенская публика до сих пор помнит, с какою неподражаемою наивностью Любинька своим маленьким голоском заявляла о желании быть подполковником... Но чтобы Любинька могла петь по-цыгански, на манер Матреши - это изнините-с! это - ложь-с!
She, Anninka, could sing like that, no doubt of it.	Вот она, Аннинька, может так петь - это несомненно.
It was her genre, her business, and everyone in Kursk who had seen her in the play, Russian Romances Personified, would willingly testify to it.	Это ее жанр, это ее амплуа, и весь Курск, видевший ее в пьесе "Русские романсы в лицах", охотно засвидетельствует, что она "может".
Anninka would take the guitar, sling the striped sash over her shoulder, sit down on a chair, cross her legs and begin: "I-ekh! I-akh!"	И Аннинька брала в руки гитару, перекидывала через плечо полосатую перевязь, садилась на стул, клала ногу на ногу и начинала: и-эх! и-ах!
It was the very manner of Matryusha the gypsy.	И действительно: выходило именно, точка в точку, так, как у цыганки Матреши.
However that may have been, one thing was certain, that Lubinka was extravagant. And Lyulkin, for fear of introducing a discordant note into the drunken bliss, had already resorted to borrowing from the zemstvo treasury.	Как бы то ни было, но Любинька роскошничала, а Люлькин, чтобы не омрачать картины хмельного блаженства какими-нибудь отказами, по-видимому, уже приступил к позаимствованиям из земского ящика.
Not to speak of the tremendous amount of champagne which was both consumed and poured out on the floor in Lubinka's quarters, all sorts of things had to be provided to feed her growing capriciousness and extravagance.	Не говоря о массе шампанского, которая всякую ночь выпивалась и выливалась на пол в квартире Любиньки, она сама делалась с каждым днем капризнее и требовательнее.