Яков Лович - Враги

– Ах, Боже мой! Мама считала меня погибшей, а меня уверили в том, что они все погибли, никто не остался. Значит, мамочка спаслась, и Оля, и Надя… Пятнадцать лет думать, что они погибли, и теперь найти их воскресшими!… Ведь это чудо, понимаете ли, чудо!

Она плакала и смеялась и снова плакала, не стыдясь слез. Полунин дал ей воды, и она жадно, давясь, проливая её, выпила стакан до дна.

Потрясённый, Полунин смотрел на неё и теперь ясно видел то, о чём бессознательно подумал сразу, как только эта женщина вошла в кабинет: она была похожа на Ольгу Синцову, особенно глаза. А она глядела теперь на него иначе, чем вначале: она забыла уже, что этот человек из другого лагеря, что он чужой ей, враждебен ее мужу. Теперь этот человек открыл ей чудо, разгадал ту тайну, которая мучила её целых пятнадцать лет, грызла ей душу вечной тоской: только узнать, только узнать… что сталось с ними… казалось, что даже точно установленная смерть их была бы утешением.

– А я… моя судьба, – наконец, заговорила она. – Это длинная история. Меня заставили прийти к ним в штаб… к партизанам. Вероятно, вы знаете от мамы. Один из них, сподвижник Тряпицына, под страхом смерти заставил меня… тогда ещё девочку, гимназистку… стать его любовницей… Это был ужас, которого не передашь… Я боялась расправы… моя воля была раздавлена – и я пошла за ним. Он спас меня, вывез из Николаевска, он говорил, что его удерживает около Тряпицына только страх перед расстрелом и пытками, что он против расправ. Я поверила ему, я пошла за ним по жизненному пути. Пусть не удивляет вас, что так случилось. У меня никого не осталось на свете… этому человеку я обязана тем, что он спас меня от партизан… мои подруги ходили по рукам и все погибли страшной смертью. Мы уехали в Москву. Я помогла ему учиться, училась сама. Он оказался способным человеком, выдвинулся, занимал посты, ездил за границу, совсем уже не походил на того грубого партизана, дикаря, каким был в Николаевске. Что ж скрывать? Я привязалась к нему… поймите мою трагедию.

Она замолчала, вытирая глаза.

– Так шли годы, – снова заговорила она. – Я не стану рассказывать, как мы жили – это очень долго говорить. И вот недавно мужу предложили ехать на Дальний Восток, в Харбин, по делам, связанным с КВжд. Я поехала сюда с тайной надеждой что-нибудь узнать. И вдруг эта заметка в газете… Боже мой, как я счастлива… вы понимаете моё состояние!

– Значит, Батраков, ваш муж, и бывший член правления КВжд – тот самый партизан, который спас вас в Николаевске?

– Да. Только фамилия его не Батраков. Эту фамилию он принял, когда поехал сюда, в Харбин. Он сказал мне, что ряд важных соображений заставляет его временно переменить фамилию.

– А тогда, в николаевские времена, как была его фамилия?

– Фролов.

– Что?! Фролов?! Его зовут Михаил? – ахнул Полунин.

– Да.

Замелькали, побежали назад с бешеной скоростью дни, годы…

…1918 год. Он, Полунин, сидит в тюремной камере для допросов и смотрит на высокого, широкоплечего человека с красивым, мужественным лицом и ясными, голубыми глазами. Человек был закован в кандалы.

– Фролов Михаил?

– Так точно.

Потом длинный разговор с ним. Острый взгляд его голубых, иногда становившихся стальными глаз. Потом суд… приговор… и эта драматическая встреча с черноглазой Катей. Потом бегство белокурого гиганта. Он уже во главе партизанской шайки… спускается вниз по Амуру, к Хабаровску – как говорили, на соединение с Тряпицыным.

И через много лет, уже в Харбине, – рассказ Анны Алексеевны о Фролове, о том, что она узнала от партизана Хромова. Фролов приказал добить раненого, умирающего Леонида Синцова, Фролов увёл Николая Ивановича и, вероятно, он и убил его или приказал убить. Фролов взял Тамару… Всё Фролов!..

И ярко вдруг всплыла недавняя встреча в «Фантазии», когда увидел Полунин Надю и с нею высокого, белокурого человека. Этот Батраков… эта фамилия была только прикрытием… он боялся ехать на Дальний Восток под своей настоящей фамилией… Фролов… конечно, это был тот самый человек, который семнадцать лет тому назад стоял перед ним, Полуниным, в благовещенской тюрьме, закованный в кандалы. Ха! Член правления КВжд… советский сановник… убийца, грабитель, садист!

Волна горячей крови ударила в голову Полунина. И какая ирония судьбы: сойдясь с одной сестрой, Фролов встречается с другой, ухаживает за ней и не знает, что фамилию Григоренко имеет дочь и сестра убитых им людей. А Надя не знает, что этот советский посланец – убийца ее отца и брата. Страшные шутки шутит жизнь!