Сигрид Унсет - Фру Марта Оули

И вот некоторое время спустя, когда я сидела, погруженная в свои мысли, ко мне подошел Отто и сердито набросился на меня:

«Просто не представляю, как ты могла допустить такое, Марта! На этот раз несчастье произошло с бедным животным, но ведь в следующий раз на его месте может оказаться кто-то из твоих детей!»

«Что же, Отто, теперь я вижу, что ты человек нервный. Но если ты просто недоволен тем, что помимо семьи у меня есть и другие интересы, то так прямо и скажи».

«Тебе прекрасно известно, что я ничего против не имею, что твои интересы достойны всяческого признания, одобрения и прочее, но я убежден, что на какое-то время ты могла бы отойти от этих проблем, ведь у тебя трое маленьких детей».

«Господи помилуй, Отто, ведь еще необозримо долгое время я буду занята маленькими детьми».

«Ты что же, не рада тому, что у тебя есть дети, Марта?»

«Даже не хочу тебе ничего отвечать на это, но ты поистине делаешь все, чтобы мне от них стало тошно, Отто».

«Послушай, Марта, нам, мужчинам, по горло хватает нашей работы или, скажем, предпринимательской деятельности. На другое у нас просто не остается сил. И когда вы, женщины, выходите за нас замуж, вы прекрасно знаете, что вам предстоит, какая именно работа предстоит вам. И мне сдается, это не такая уж докучная работа – ухаживать за своими собственными детьми и содержать в порядке свой собственный дом. Делать все, чтобы у меня душа не болела за семью. И если бы ты хоть на какое-то время могла отложить в сторону свои собственные интересы, это было бы как раз то, на что мы, мужчины, рассчитываем в браке. Боже мой, неужели ты считаешь, что у меня есть время потакать собственным интересам?»

«Но ведь ты же поешь в своем хоре?»

«Всего-навсего раз в неделю. Ты находишь, что это слишком часто?»

«Нет, пожалуй, это даже слишком редко».

Вот так мы с ним препирались.

Дождь все льет и льет. От такого лета с ума можно сойти. Хуже всего это для Отто, он мог бы выздоравливать гораздо быстрей, если бы погода была солнечной и теплой. Безо всякого сомнения, дела у него идут на поправку, но мне кажется, как-то слишком медленно. И хотя доктор ободряет нас, чувство тревоги меня не покидает. Наверное, это просто нервы. У меня всегда было отвратительное свойство – позволять погоде влиять на мое расположение духа. Бедный мой Отто, сегодня он говорил только о своих родных местах. Я привезла ему букет от Рагны, она заезжала к нам вчера и все расспрашивала о нем и детях.

Я пробыла у Отто всю первую половину дня, а после обеда занималась с Ингрид, вырезала для нее из бумаги разные фигурки – она постоянно пристает ко мне с этим. Потом я поехала в город, а вернувшись, увидела, что бумажные игрушки разбросаны по всему полу; положительно няня никуда не годится.

Не прижилась я здесь, в этом районе. Вероятно, ужасно глупо придавать такое значение всем этим внешним обстоятельствам, и я изо всех сил старалась победить свой нрав. Но ведь этот новый район и вправду невыносим. Полная незавершенность, недостроенные дома выглядят уже обветшавшими. А все эти крошечные квартирки, обставленные кричащей претенциозной мебелью, тесные балкончики, чересчур ярко выкрашенные двери парадных. В каждом дворе – гастрономическая лавка и сапожная мастерская. А на каждом углу – новый магазин «колониальных товаров», они растут как грибы, каждую неделю открывается новый.

Жители этого района удивительно схожи между собой. То и дело появляется новая чета молодоженов, а другую часть населения составляют те, у кого доход колеблется между тремя и четырьмя тысячами в год, и при этом в каждой семье по шесть-восемь детей; а еще здесь много дам в просторных капотах, что называется, «в интересном положении». Все как один привозят совершенно одинаковую мебель, по три гарнитура, для каждой комнаты: обитый плюшем для гостиной, дубовый – для столовой, а для спальни – кровати и комоды из красного дерева. Господи, иметь общий вход вместе с восемью другими семействами, одну общую прачечную на шестнадцать квартир да балкон, на который пялят глаза жители еще пятнадцать квартир, не считая балконов других домов. И в довершение всего дождь с ветром заливает и прибивает к земле посаженные мной на террасе мои любимые красные герани, из которых я намеревалась составить букет для Отто.

Как все-таки замечательно иметь свой сад. Может быть, когда-нибудь он у нас снова будет. И телефон!

Детям здесь как будто и не так уж плохо. Для мальчиков раздолье – носиться по всем этим пустырям, неприбранным дворам. А вот для Ингрид и Осе остается единственное развлечение – сидеть вместе с няней где-нибудь на задворках и играть в песочек. Я вспоминаю, как росли старшие, и мне становится жалко этих малышек. Ингрид ничего не остается, как беспрестанно насыпать песок в свое красное железное ведерко и переносить его от одной кучи к другой. Впрочем, в последнее время и для этого не было сносной погоды. Хотя, слава тебе, Господи, ты избавил меня в эти дни от застирывания детских вещиц на кухне.