LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Знаменитый роман Виктора Гюго. Книга, в которой увлекательный, причудливый сюжет – всего лишь прекрасное обрамление для поразительных, потрясающих воображение авторских экскурсов в прошлое Парижа.
«Собор Парижской Богоматери» экранизировали и ставили на сцене десятки раз, однако ни одной из постановок не удалось до конца передать масштаб и величие оригинала Гюго.

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

After the series of fatal shocks which had overturned everything within her, she had found but one thing intact in her soul, one sentiment,-her love for the captain.	После ряда роковых потрясений, все в ней сокрушивших, в душе ее уцелело лишь одно чувство - ее любовь к капитану.
Love is like a tree; it sprouts forth of itself, sends its roots out deeply through our whole being, and often continues to flourish greenly over a heart in ruins.	Любовь подобна дереву: она растет сама собой, глубоко пуская в нас корни, и нередко продолжает зеленеть даже в опустошенном сердце.
And the inexplicable point about it is that the more blind is this passion, the more tenacious it is.	И вот что необъяснимо: слепая страсть - самая упорная.
It is never more solid than when it has no reason in it.	Она особенно сильна, когда она безрассудна.
La Esmeralda did not think of the captain without bitterness, no doubt.	Правда, Эсмеральда с горечью вспоминала о капитане.
No doubt it was terrible that he also should have been deceived; that he should have believed that impossible thing, that he could have conceived of a stab dealt by her who would have given a thousand lives for him.	Правда, ее приводило в ужас, что даже он вдался в обман, что он поверил такой невероятной вещи, что и он приписал удар кинжалом той, которая отдала бы за него тысячу жизней.
But, after all, she must not be too angry with him for it; had she not confessed her crime? had she not yielded, weak woman that she was, to torture?	Но все же не следовало судить его слишком строго. Ведь она созналась в своем "преступлении"! Ведь она не устояла перед пыткой!
The fault was entirely hers.	Вся вина лежала на ней.
She should have allowed her finger nails to be torn out rather than such a word to be wrenched from her.	Пусть бы она лучше дала вырвать себе ногти, чем вымучить такое признание.
In short, if she could but see Phoebus once more, for a single minute, only one word would be required, one look, in order to undeceive him, to bring him back.	Только бы ей один раз увидеть Феба, хоть на минутку! Достаточно будет слова, взгляда, чтобы разуверить его, чтобы вернуть его.
She did not doubt it.	В этом она не сомневалась.
She was astonished also at many singular things, at the accident of Phoebus's presence on the day of the penance, at the young girl with whom he had been. She was his sister, no doubt. An unreasonable explanation, but she contented herself with it, because she needed to believe that Phoebus still loved her, and loved her alone.	Она старалась заглушить в себе воспоминание о многих необъяснимых странностях, о случайном присутствии Феба в тот день, когда она приносила публичное покаяние, о девушке, с которой он стоял рядом, - конечно, это была его сестра Такое толкование было опрометчиво, но она им довольствовалась, ей необходимо было верить, что Феб продолжает любить ее, и только ее.
Had he not sworn it to her?	Разве он не поклялся ей в этом?
What more was needed, simple and credulous as she was?	Что могло быть убедительней для простодушного, доверчивого создания?
And then, in this matter, were not appearances much more against her than against him?	Да и все улики в этом деле были скорее против нее, чем против него!
Accordingly, she waited.	Итак, она ждала.
She hoped.	Она надеялась.

Let us add that the church, that vast church, which surrounded her on every side, which guarded her, which saved her, was itself a sovereign tranquillizer. The solemn lines of that architecture, the religious attitude of all the objects which surrounded the young girl, the serene and pious thoughts which emanated, so to speak, from all the pores of that stone, acted upon her without her being aware of it.	Да и самый собор, этот обширный собор, который, укрывая ее со всех сторон, хранил и оберегал ее жизнь, был могучим успокоительным средством Величавые линии его архитектуры, религиозный характер всех окружавших молодую девушку предметов, благочестивые и светлые мысли, как бы источавшиеся всеми порами этого камня, помимо ее воли действовали на нее благотворно.
The edifice had also sounds fraught with such benediction and such majesty, that they soothed this ailing soul.	Раздававшиеся в храме звуки дышали благодатью и своею торжественностью убаюкивали ее больную душу.
The monotonous chanting of the celebrants, the responses of the people to the priest, sometimes inarticulate, sometimes thunderous, the harmonious trembling of the painted windows, the organ, bursting forth like a hundred trumpets, the three belfries, humming like hives of huge bees, that whole orchestra on which bounded a gigantic scale, ascending, descending incessantly from the voice of a throng to that of one bell, dulled her memory, her imagination, her grief.	Монотонные возгласы священнослужителей, ответы молящихся священнику, то еле слышные, то громовые, гармоничная вибрация стекол, раскаты органа, звучавшего, как тысяча труб, три колокольни, жужжавшие, как переполненные огромными пчелами ульи, - весь этот оркестр, над которым непрерывно проносилась взлетавшая от толпы к колокольне и от колокольни нисходившая к толпе необъятная гамма звуков, усыплял ее память, ее воображение, ее скорбь.
The bells, in particular, lulled her.	Особенно сильно действовали на нее колокола.
It was something like a powerful magnetism which those vast instruments shed over her in great waves.	Словно некий могучий магнетизм широкими волнами изливался на нее из этих огромных воронок.
Thus every sunrise found her more calm, breathing better, less pale.	И с каждой утренней зарей она становилась все спокойнее, дышала все свободнее, казалась менее бледной.
In proportion as her inward wounds closed, her grace and beauty blossomed once more on her countenance, but more thoughtful, more reposeful.	По мере того как зарубцовывались ее душевные раны, лицо ее вновь расцветало прелестью и красотой, но более строгой, более спокойной, чем раньше.
Her former character also returned to her, somewhat even of her gayety, her pretty pout, her love for her goat, her love for singing, her modesty.	К ней возвращались и прежние особенности ее характера, даже коечто от ее прежней веселости: ее прелестная гримаска, ее любовь к козочке, ее потребность петь, ее стыдливость.
She took care to dress herself in the morning in the corner of her cell for fear some inhabitants of the neighboring attics might see her through the window.	По утрам она старалась одеваться в каком-нибудь укромном уголке своей келейки из опасения, чтобы ее не увидел в оконце кто-либо из обитателей соседних чердаков.
When the thought of Phoebus left her time, the gypsy sometimes thought of Quasimodo.	В те минуты, когда она не мечтала о Фебе, она иногда думала о Квазимодо.
He was the sole bond, the sole connection, the sole communication which remained to her with men, with the living.	Он был единственным звеном, единственной оставшейся у нее связью, единственным средством общения с людьми, со всем живым.
Unfortunate girl! she was more outside the world than Quasimodo.	Бедняжка! Она еще более чем Квазимодо была отчуждена от мира.