LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Уильям Мейкпис Теккерей
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Вершиной творчества английского писателя, журналиста и графика Уильяма Мейкписа Теккерея стал роман «Ярмарка тщеславия». Все персонажи романа – положительные и отрицательные – вовлечены, по словам автора, в «вечный круг горя и страдания». Насыщенный событиями, богатый тонкими наблюдениями быта своего времени, проникнутый иронией и сарказмом, роман «Ярмарка тщеславия» занял почетное место в списке шедевров мировой литературы.

Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Sometimes he laughed at her (and his laughter was more pitiful than to hear him cry); sometimes she found the brilliant dandy diplomatist of the Congress of Vienna dragging about a child's toy, or nursing the keeper's baby's doll.	Иногда он смеялся при виде ее (и этот смех был для матери горше слез). Иногда она заставала этого блестящего денди, участника Венского конгресса, за игрой: он возил по полу деревянную лошадку или нянчил куклу маленькой дочки надзирателя.
Sometimes he knew her and Father Mole, her director and companion; oftener he forgot her, as he had done wife, children, love, ambition, vanity.	Иногда он узнавал свою мать и отца Моля, ее духовника и спутника; но чаще он забывал о ней, как забыл жену, детей, любовь, честолюбие, тщеславие.
But he remembered his dinner-hour, and used to cry if his wine-and-water was not strong enough.	Зато он помнил час обеда и ударялся в слезы, если его вино слишком разбавляли водой.
It was the mysterious taint of the blood; the poor mother had brought it from her own ancient race.	В его крови гнездилась таинственная отрава: бедная мать принесла ее из своего древнего рода.
The evil had broken out once or twice in the father's family, long before Lady Steyne's sins had begun, or her fasts and tears and penances had been offered in their expiation.	Зло это уже дважды заявляло о себе в семье ее отца, задолго до того, как леди Стайн согрешила и начала искупать свои грехи постом, слезами и молитвами.
The pride of the race was struck down as the first-born of Pharaoh.	Г ордость рода была сражена, подобно первенцу фараона.
The dark mark of fate and doom was on the threshold--the tall old threshold surmounted by coronets and caned heraldry.	Темное пятно роковой гибели легло на этот порог - высокий старинный порог, осененный коронами и резными гербами.
The absent lord's children meanwhile prattled and grew on quite unconscious that the doom was over them too.	Между тем дети отсутствующего лорда беспечно росли, не ведая, что и над ними тяготеет рок.
First they talked of their father and devised plans against his return.	Первое время они говорили об отце и строили планы о его возвращении.
Then the name of the living dead man was less frequently in their mouth--then not mentioned at all.	Затем имя живого мертвеца стало упоминаться все реже и, наконец, совсем забылось.
But the stricken old grandmother trembled to think that these too were the inheritors of their father's shame as well as of his honours, and watched sickening for the day when the awful ancestral curse should come down on them.	Но убитая горем бабка трепетала при мысли, что эти дети унаследуют отцовский позор, так же как и его почести, и с болью ожидала того дня, когда на них обрушится ужасное проклятие предков.
This dark presentiment also haunted Lord Steyne.	Такое же мрачное предчувствие преследовало и лорда Стайна.
He tried to lay the horrid bedside ghost in Red Seas of wine and jollity, and lost sight of it sometimes in the crowd and rout of his pleasures.	Он пытался утопить в Красном море вина и веселья страшный призрак, стоявший у его ложа; иногда ему удавалось ускользнуть от него в толпе, потерять его в вихре удовольствий.
But it always came back to him when alone, and seemed to grow more threatening with years.	Но стоило лорду Стайну остаться одному, как призрак возвращался, и с каждым годом он, казалось, становился неотвязнее.
"I have taken your son," it said, "why not you?	"Я взял твоего сына, - говорил он. - Почему я не могу взять тебя?

I may shut you up in a prison some day like your son George.	Я могу заключить тебя в тюрьму, как твоего сына Джорджа.
I may tap you on the head to-morrow, and away go pleasure and honours, feasts and beauty, friends, flatterers, French cooks, fine horses and houses--in exchange for a prison, a keeper, and a straw mattress like George Gaunt's."	Завтра же я могу прикоснуться к твоей голове -и тогда прощай все удовольствия и почести, пиры, красота, друзья, льстецы, французские повара, прекрасные лошади, дома, - вместо этого тебе дадут тюрьму, сторожа и соломенный тюфяк, как Джорджу Гонту".
And then my lord would defy the ghost which threatened him, for he knew of a remedy by which he could baulk his enemy.	И тогда милорд бросал вызов грозившему ему призраку; ибо ему было известно средство, как обмануть врага.
So there was splendour and wealth, but no great happiness perchance, behind the tall caned portals of Gaunt House with its smoky coronets and ciphers.	Итак, роскошь и великолепие царили за резными порталами Гонт-Хауса с его закоптелыми коронами и вензелями, но счастья там не было.
The feasts there were of the grandest in London, but there was not overmuch content therewith, except among the guests who sat at my lord's table.	Здесь давались самые роскошные в Лондоне пиры, но удовольствие они доставляли только гостям, сидевшим за столом милорда.
Had he not been so great a Prince very few possibly would have visited him; but in Vanity Fair the sins of very great personages are looked at indulgently.	Если бы он не был таким знатным вельможей, очень немногие посещали бы его, но на Ярмарке Тщеславия снисходительно смотрят на грехи великих особ.
"Nous regardons a deux fois" (as the French lady said) before we condemn a person of my lord's undoubted quality.	Nous regardons a deux fois {Мы еще очень и очень подумаем (франц.).} (как говорила одна француженка), прежде чем осудить такую особу, как милорд.
Some notorious carpers and squeamish moralists might be sulky with Lord Steyne, but they were glad enough to come when he asked them.	Некоторые записные критики и придирчивые моралисты бранили лорда Стайна, но, несмотря на это, всегда рады были явиться, когда он приглашал их.
"Lord Steyne is really too bad," Lady Slingstone said, "but everybody goes, and of course I shall see that my girls come to no harm."	- Лорд Стайн просто невозможен, - говорила леди Слингстон, - но все у него бывают, и я, конечно, послежу за моими девочками, чтобы с ними там ничего не случилось.
"His lordship is a man to whom I owe much, everything in life," said the Right Reverend Doctor Trail, thinking that the Archbishop was rather shaky, and Mrs. Trail and the young ladies would as soon have missed going to church as to one of his lordship's parties.	- Я обязан его милости всем в жизни, - говорил преподобный доктор Трэйл, думая о том, что архиепископ сильно сдал; а миссис Трэйл и ее юные дочери готовы были скорее пропустить службу в церкви, чем хотя бы один из вечеров его милости.
"His morals are bad," said little Lord Southdown to his sister, who meekly expostulated, having heard terrific legends from her mamma with respect to the doings at Gaunt House; "but hang it, he's got the best dry Sillery in Europe!"	- У этого человека нет ничего святого, -говорил маленький лорд Саутдаун сестре, которая обратилась к нему с кротким увещанием, так как мать передавала ей страшные россказни о том, что творится в Гонт-Хаусе, - но у него, черт возьми, подается самое лучшее в Европе сухое силери.