Николай Дмитриев - В грозный час

– И не проглядели вовсе, – с заметной обидой возразил Чикин, – нужный человек загодя сообщил, а дале уж воеводам решать.

– Да знаю, знаю… – примирительно буркнул князь и, глядя на сплошные заросли, через которые был проложен дозорный ход, спросил: – Так эта черта засечная где?

– Тут она, рядом, – заверил Чикин и, высмотрев подходящую прогалину, свернул с тропы.

С трудом пробравшись между деревьев, всадники подъехали к непроходимому завалу, и, указывая на него, Чикин сказал князю:

– Вот это она и есть, засечная черта…

Хворостинин молча смотрел на поваленные наискось замшелые стволы деревьев. За ними просматривался плотный ряд заострённых с одного конца брёвен, под углом вкопанных в землю. С первого взгляда было понятно, что проехать тут и даже как-то перелезть с ходу просто невозможно. А если начинать делать где-то здесь мало-мальски пригодный проход, то одному человеку это явно не под силу, и даже десятку людей пришлось бы трудиться чуть ли не полдня.

Глядя на казавшуюся неодолимой засеку, Хворостинин покачал головой и произнёс:

– Как же ордынцы через такое прошли…

– Так оно ж не везде так, – вздохнул Чикин и напомнил: – Следить надобно…

Князь помолчал, а потом махнул дворянину:

– Ладно, показывай, где острог… – и потянул повод, заворачивая коня.

К острогу добрались на удивление быстро. Остановившись у просеки, Чикин показал в сторону от дозорного хода:

– Вот он…

Подъехав ближе, Хворостинин увидел, что прямая как стрела просека заканчивается мостом, ведущим через ров, за которым и стоял острог. Сам острог представлял собой башню, увенчанную более широкой с далеко нависающими краями оборонительной надстройкой. Вообще-то это была самая что ни на есть повалуша, вот только в центре её крыши, там, где сходились скаты, возвышалась маленькая, открытая со всех сторон башенка с такой же шатровой крышей. Вдобавок к бокам башни, прикрывая образовавшийся разрыв в засеке, примыкал двухрядный заплот из мощных заострённых сверху брёвен.

Спешившись у самого рва, Хворостинин и Чикин по мосту прошли к входу и через незапертую дверь вошли внутрь башни. Меж рядов заплота как раз начали сыпать землю, и потому в самой повалуше никого не было. По приставной лестнице дворянин, а за ним и князь поднялись сначала в надстройку, во всех четырёх стенах которой имелись узкие бойницы, а затем ещё выше – прямо на кровлю, где была устроена открытая башенка. Отсюда расстилавшаяся за рекой степь хорошо просматривалась и был виден очищенный от зарослей перед заплотом берег, дабы незаметно подобраться к острогу никто не мог.

Хворостинин остался доволен новопостроенным острогом и, неспешно выезжая с просеки, задержался, решая, то ли возвращаться, то ли ещё дальше осмотреть засеку. Прикинув, что поглядеть следует, князь долго ехал молча, а потом обратился к следовавшему за ним Чикину:

– Ты говорил, вам про набег нужный человек сказал. Он что, через засеку перелез?

Дворянин сначала не понял, про кого спрашивает князь, но потом подтвердил:

– Было дело, только он не лез. Казак этот на дыру наткнулся…

– Какая дыра? – забеспокоился князь. – Отсюда далеко?

– Да нет, можем глянуть, – ответил Чикин и пустил коня рысью.

Долго ехать не пришлось. Увидев отчего-то так и оставшийся незаделанным лаз, Хворостинин удивлённо воззрился на дворянина:

– Отчего дыра оставлена? Руки не доходят, аль ещё чего?

Поняв, что князь начал гневаться, Чикин торопливо пояснил:

– Нарочно так держим. Особо в последнее время, сторожа наша весь час тут. Поскольку татарских лазутчиков ждём…

– Лазутчиков, значит?.. – сразу насторожился князь и, малость поостыв, вдруг с явным недоверием спросил: – Казак-то твой кто?

– Из Епифани он, человек верный, – заверил Чикин и пояснил: – Его с письмом к князю Мстиславскому послали, а татары сцапали. Так он от них утёк и этим же лазом – обратно к нам…

Укромный лаз в засеке, какой-то уж больно ловкий казак и слова про лазутчиков, которых постоянно ждут здесь, направили мысли Хворостинина совсем в другую сторону. К тому же князю было известно, что татары сумели обмануть воеводу Бельского, и, очень может быть, им могли помогать здешние доброхоты… Кто они, где затаились, оставалось только гадать, но то, что старший дозорцев держит здесь сторожу, давало не абы какую надежду, а значит, обо всём этом надо было крепко подумать, и князь начал:

– Выходит, что казак тот совсем непутёвый, раз письмо князю Мстиславскому татарам завёз? – зачем-то уточнил Хворостинин, глянув на Чикина, но тот, не догадываясь, какие подозрения одолевают князя, в ответ только пожал плечами…