Колин Маккалоу - Битва за Рим

Далее, выйдя к Меандру, царь направился вдоль побережья на север, к одному из своих любимых городов, Эфесу. Здесь он временно расположился и вершил правосудие, продолжая заигрывать с местным населением. Он объявил, что вооруженные отряды, которые добровольно сдадутся ему, будут не только прощены и отпущены на свободу, но и снабжены деньгами для возвращения домой. Те, кто особенно ненавидел Рим – или, по крайней мере, явно это демонстрировал, – были повышены в чинах на всех территориях, во всех городах и населенных пунктах. Списки тех, кто сочувствовал Риму или находился у римлян в найме, быстро росли. Доносчики богатели.

Однако за всем этим ликованием и льстивым поклонением многие скрывали страх, ибо им были хорошо известны жестокость и своенравие восточных царей и то, насколько обманчивой была эта доброта. Любой взысканный милостями рисковал в один миг лишиться головы. И никто не мог предугадать, когда покачнется чаша весов.

В конце июня в Эфесе царь Понта издал три указа. Все три были секретны, но особенно третий.

Какое наслаждение доставляло ему составление этих указов! Кто куда должен идти, кто что должен делать, – о, в каком веселом танце завертятся его куклы! Пусть другие, низшие существа, шлифуют детали – он автор грандиозного плана, великого замысла, ему должна принадлежать слава истинного вдохновителя и выдающегося ума! Напевая и насвистывая, он торопливо ходил по дворцу, заставляя несколько сотен писцов корпеть над его тремя указами, писать, запечатывать. Эта огромная работа была проделана в один день. И когда был запечатан последний пакет для последнего посыльного, Митридат загнал писцов во внутренний двор и велел своей личной охране перерезать всем им горло. Никто не хранит секреты лучше мертвецов!

Первый указ был послан Архелаю, который в данный момент не пользовался расположением Митридата. Архелай попытался захватить город Магнесия-у-Сипила, проведя лобовую атаку, – понес основательное поражение и сам был ранен. Однако Архелай оставался его лучшим полководцем – и потому первый указ был адресован ему. Один пакет. В нем был приказ принять на себя командование всем понтийским флотом и пройти из Понта Эвксинского в Эгейское море в конце гамелиона, то есть через месяц.

Гамелион соответствовал римскому квинтилию.

Второй указ предназначался сыну царя Ариарату-младшему (другому Ариарату, не тому, что ныне царствовал в Каппадокии). Ему повелевалось вести стотысячное понтийское войско через Геллеспонт в восточную Македонию в конце гамелиона, то есть через месяц.

Третий указ был написан в нескольких сотнях экземпляров и послан в каждый город, деревню или поселение от Никомедии в Вифинии до Книда в Карии и до Апамеи во Фригии. Пакеты были адресованы главным магистратам. Этот указ требовал, чтобы каждый римский, латинский и италийский гражданин в Малой Азии, будь то мужчина, женщина или ребенок, был предан смерти – все, вместе с их рабами, – в конце гамелиона, то есть через месяц.

Третий указ был его любимым детищем, его гордостью. Царь поздравлял себя, радостно усмехался и даже изредка подскакивал, разгуливая по Эфесу. Улыбка до ушей не сходила с его лица. Когда закончится гамелион, закончится и римское присутствие в Малой Азии. Он покончит с Римом и римлянами – все они до единого, от Геркулесовых столпов до первой отмели на Ниле, будут мертвы. Рима больше не будет.

В начале гамелиона, храня свои секреты, царь Понта покинул Эфес и отправился на север, в Пергам, где ему был приготовлен особый подарок.

Два римских уполномоченных и все чиновники Мания Аквилия предпочли бежать в Пергам, но сам Маний Аквилий направился в Митилену на острове Лесбос, намереваясь сесть там на корабль, идущий на Родос, где, как говорилось в полученном им донесении, затаился Гай Кассий. Но стоило Аквилию высадиться на Лесбосе, его свалил брюшной тиф, и двигаться дальше он не мог. Когда жители острова прознали о падении провинции Азия – частью которой они формально являлись, – они предусмотрительно погрузили римского проконсула на корабль и в качестве жеста доброй воли отправили его царю Митридату.

В маленьком порту Атарнея, напротив Митилены, Маний Аквилий был привязан цепью к луке седла огромного всадника-бастарна и доставлен в Пергам, где царь Митридат уже с нетерпением поджидал свой подарок. Всю дорогу спотыкаясь и падая, подвергаясь глумлениям и издевательствам, освистанный и униженный, забросанный грязью, к концу путешествия Аквилий был еле жив. Осмотрев его в Пергаме, Митридат понял, что, если так пойдет дальше, Аквилий долго не протянет. И это испортит отличную затею: он кое-что придумал специально для Мания Аквилия!