Якоб Тик - Зигфрид

— Ты скоро дождешься ее, Брунхильд, — сурово и спокойно ответил Вольсунг. — Фафнир и птицы предсказывали мне, что я скоро погибну, и мое сердце говорит мне то же самое.

Суровое лицо валькирии немного смягчилось.

— Я догадывалась, что тебе дали волшебный напиток, который затуманивает память, — проговорила она, наконец, опустив голову на плечо Зигфриду. — Это могла сделать только Ута. Я знаю, она была колдуньей. О, горе мне! — опять воскликнула она, прижимая к себе Зигфрида. — Мое сердце рвется к тебе, а ты меня ненавидишь!

— Я ненавижу тебя, Брунхильд? — удивленно спросил Зигфрид, гладя ладонью ее густые волосы. — Я ненавижу себя за то, что мог забыть нашу встречу! Я ненавижу себя за то, что женился на другой! Я снова люблю тебя, люблю больше, чем когда бы то ни было! — воскликнул Зигфрид, целуя ее мокрое от слез лицо… — Уедем отсюда, поедем в Данию, или к франкам, или к твоему брату Атли и там будем жить вместе!

— Нет! — твердо сказала Брунхильд, вставая и отстраняя от себя Зигфрида. — Никогда! Никогда у меня не будет второго мужа, и недостойно тебя, Зигфрид, предлагать мне это.

— Я не понимаю тебя, Брунхильд, — покачал головой Вольсунг, — хотя мы оба — птицы и говорим на одном языке. Ты говоришь, что я тебе дорог, то желаешь моей смерти, то ты не желаешь видеть Гунтера, то хочешь остаться ему верной. Я еще раз спрашиваю тебя: чего ты хочешь, лебедь?

— Разве я сама это знаю? — заплакала валькирия. — Я хотела твоей любви, но она принадлежит не мне, а этой ненавистной белокурой и голубоглазой Кримхильде. Я хотела выйти замуж за Зигфрида, а вышла за Гунтера, а теперь не хочу ни того, ни другого! Ах, если б мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего! Прощай!..

И она показала Зигфриду на дверь.

Повинуясь ее знаку, богатырь безмолвно вышел и, сказав Гунтеру, что Брунхильд лучше и что она теперь снова разговаривает, покинул замок.

До поздней ночи бродил в лесу, прося поддержки у птиц и лесных фей, но в ушах его по-прежнему раздавалось одно и то же: «Ах, если б мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего!»

Услышав от Зигфрида, что его жене стало лучше, Гунтер сейчас же пришел к ней.

— Скажи мне, что с тобой было, Брунхильд? — спросил он заботливо. — И правду ли говорит Гутторн, что тебя околдовали?

— Лучше ты скажи мне, Гунтер, кто проехал ко мне через пламя: ты или Зигфрид? — в свою очередь спросила его Брунхильд, насмешливо глядя прямо в глаза.

Гьюкинг смутился и закусил губу.

— Грани не пошел подо мной, — немного помолчав, ответил он. — Но кто открыл тебе эту тайну?

— Это сделала твоя сестра Кримхильда, — с горькой улыбкой сказала валькирия, — и вот почему я была в таком горе.

— Разве ты недовольна тем, что вышла за меня замуж? — нахмурился Гунтер.

— Я недовольна тем, что Зигфрид обманул и тебя и меня, — возразила Брунхильд. — Знай, что он изменил вашей дружбе в ту ночь, которую провел у меня в замке.

— Изменил? — недоверчиво воскликнул Гунтер. — Зигфрид мне изменил? Нет, этого не может быть!

— Однако это так! — подтвердила королева. — Он первым стал моим мужем! Теперь ты знаешь причину моего горя, и, если Вольсунг останется в живых, я уеду от тебя к своему брату Атли-Аттованду. Мы расстанемся навсегда.

— Ты не должна так говорить, Брунхильд, — произнес молодой король. — Как ты можешь нанести мне такую обиду?

— Если ты не убьешь Зигфрида, ты нанесешь мне этим еще большую обиду! — сурово ответила валькирия. — Я даю тебе три дня сроку. А сейчас уйди и оставь меня одну!

Не зная, что делать, Гунтер пошел разыскивать брата, а Брунхильд в отчаянии схватилась руками за голову.

— Что я делаю? — простонала она. — Зачем я обрекаю на смерть того, кого люблю? Но ведь он не может быть моим мужем. Он принадлежит ничтожной Кримхильде, и этого я не в силах вынести.

Узнав от Гунтера все, что ему рассказала Брунхильд, Хогни рассмеялся.

— Она тебя обманывает! — сказал он. — Зигфрид не мог изменить вашей дружбе. Брунхильд просто ненавидит его за что-то. Его и Кримхильду.

— Но она грозит, что уедет к Атли, если Вольсунг останется в живых, — промолвил король, — и я верю, что она сдержит свое слово.

— Ну и пусть уезжает! — воскликнул Хогни, с первого взгляда невзлюбивший жену брата. — Без нее мы жили гораздо счастливей.

— Нет, Хогни-Гернот! — решительно произнес Гунтер. — Я слишком люблю Брунхильд, чтобы с нею расстаться.

— Но как же ты можешь убить Зигфрида, когда вы с ним кровные братья? — возразил Хогни.