Кристина Макморрис - Проданы в понедельник [litres]

– Что бы вы ни сказали, мы должны будем это узнать. И будет лучше, если мы узнаем это из первых рук.

Врач, как и Клэр, посмотрели на Лили – за одобрением. Несмотря на возраст, Руби и Келвин были не обычными детьми. Более того, пережив смерть отца, они наверняка отлично понимали серьезность положения.

Лили кивнула, и врач продолжил:

– Сначала о мистере Риде. Я рад вам сообщить, что мы не обнаружили осколков пули в его боковой области; внутренние органы не повреждены. Но у него сломано ребро, и требуется переливание из-за большой кровопотери. И, как всегда в таких случаях, остается риск инфицирования раны. Но если он будет следить за зашитыми ранами, думаю, его восстановление пройдет гладко.

Врач замолчал, и Лили осознала: Эллис в безопасности! С ним все будет хорошо! Облегчение волной пробежало по ее телу, но только на миг.

– А наша мама? – спросила Руби. Но лишь глаза девочки выдали ее страхи, когда врач повернулся к ребятам.

– К сожалению, пуля, попавшая в спину вашей мамы, раздробила нижний позвонок. И во время операции нашей главной задачей было определить вероятность необратимого повреждения позвоночника. Не заглянув внутрь, мы не могли сказать, с чем именно нам придется бороться.

У Лили сжалось сердце. Неужели у матери эти двоих ребятишек, их единственной родной кровинушки в целом мире, откажут ноги? И, поменявшись с ней ролями, Руби с Келвином будут ухаживать за Джеральдиной до конца ее дней?

Может, она ошиблась? И детям не стоило это слышать?

– И? – подала голос Руби, сгорая от нетерпения. – Что вы увидели?

«Интересно, насколько хорошо эти дети понимают слова врача?» – подумалось Лили.

– Угоди пуля чуть левее или правее, – ответил врач, – и проблем у нас было бы гораздо больше. Ваша мать родилась в сорочке. Она – счастливая женщина. Да и сильная тоже.

– Значит… с ней все будет в порядке? – еле слышным голоском спросил Келвин.

Руби крепче сжала его плечи.

– Отек продержится еще некоторое время, и лучше ей поделать дополнительные упражнения. А так – да, могу вам смело сказать: с ней все будет в порядке.

На лицах ребят расцвели улыбки. Их заразительная радость передалась Лили и Клэр.

– Мистер Рид сейчас в сознании, – добавил врач, – но он еще слаб. Миссис Диллард может прийти в себя в любое время. Медсестра скоро пригласит вас повидаться с ними. А сейчас прошу меня извинить. Я должен вас оставить.

Едва врач отошел, Руби и Келвин обнялись и запрыгали, как мячики. Несмотря на все, что они пережили, в этот момент эти ребята полыхнули невинностью детства.

А затем к ним присоединился Сэмюэл, и они слились в скачущем трио. И знал Сэмюэл или нет, что он празднует, не имело ни малейшего значения.

Лили очень не хотелось их разнимать, но она все-таки сделала это, памятуя о других пациентах. И тут за ее спиной раздался встревоженный голос:

– Лили, вот вы где!

Лили узнала его тембр, но удивлению поддалась, лишь увидев приближавшегося к ней Клейтона. Он оглядел ее с головы до ног и с облегчением выдохнул:

– Вы не пострадали!

– Нет, я в полном порядке.

– Слава Богу, – сказал Клейтон. – Шеф не в курсе подробностей.

– Шеф?

– Ваша мать позвонила ему, уточняла, где вы. А я как раз собирал вещи на столе. Как только услышал, сразу – в машину и сюда.

Лили не уставала удивляться поддержке, которую оказывали ей родители, независимо от последствий для своей жизни.

– А теперь расскажите мне, дорогая, что случилось?

Простой вопрос и такой сложный ответ.

Лили вдруг почувствовала себя жутко измученной. Если не считать кратковременной дремы на больничном стуле, она толком не отдыхала уже вечность. Так ей, во всяком случае, казалось. И мысль о том, что ей опять придется пересказывать всю эту историю, только прибавила ей усталости. Но она была стольким обязана Клейтону, что отделаться парой фраз Лили не могла.

Чуть в сторонке санитарка везла пациента в скрипучей деревянной инвалидной коляске. Вокруг кружили новые посетители. Клэр пыталась успокоить расшалившихся детей, хотя с трудом подавляла свои смешки.

Чтобы собраться с мыслями и ясно изложить историю, Лили нужно было более тихое место.

Пустота лестничного пролета усилила тишину, повисшую в воздухе. Прошла целая минута после того, как Лили закончила свой рассказ, а Клейтон все еще стоял перед ней, переваривая услышанное и теребя поля своей шляпы.

– Я только одного не понял, – наконец сказал он. – Почему вы не поделились со мной раньше. Вы могли еще в самом начале обратиться ко мне за помощью.