Валерий Воскобойников - Утренние прогулки

— И он у меня будет жить?

— Обязательно будет. А как он поет! Какой он веселый! Сам увидишь, — сказал Федор Матвеевич. — Только бы мама тебя отпустила.

Когда с человеком дружишь, встречаешь его каждый день. А уж раз-то в неделю — обязательно.

Сейчас мы со Светой поссорились, и я за месяц видел ее только два раза.

Мы шли по улице в разные стороны. Если бы она поздоровалась или бы сама ко мне подошла, я бы с ней сразу заговорил. Но она проходила, глядя в сторону, и я тоже на нее старался не смотреть.

И вдруг она к нам прибежала домой. Когда я открыл дверь и увидел ее, то удивился, даже не отошел от двери.

У нее было такое лицо, как будто она меня не видит и пришла совсем не ко мне.

— Федор Матвеевич дома? — спросила она.

Я опять удивился и ответил:

— Дома.

— Я к Федору Матвеевичу.

Федор Матвеевич в это время заряжал фотопленку в ванной.

— Света? — крикнул он оттуда. — Раздевайся, Светочка, давно я тебя не видел.

— Федор Матвеевич, у нас Барри заболел, — сказала Света.

Она пальто не снимала, только подошла к двери в ванную.

— Сейчас я выйду, — отозвался Федор Матвеевич.

— А чем заболел? — спросил я.

— Не знаю. Папа в Тюмени, а мама поехала на дачу, меня одну оставила.

— Нос у него горячий? — спросил Федор Матвеевич все еще из ванной.

— Очень горячий. И он не ест, лежит на подстилке и на улицу не хочет.

— Понимаешь, в птичьих болезнях я кое-что знаю, а собачьи — не очень. Сейчас я позвоню другу.

Федор Матвеевич вышел из ванной и сразу встал у телефона.

— Знаю, что они чумой болеют, а какие признаки у этой чумы — дело для меня темное. А может, он просто поел что-нибудь на улице.

— Он на улице никогда не ест, ему Светин отец запрещает. Это называется «отказ от корма», — сказал я.

— Ну конечно, он ведь — служебная собака, — поправился Федор Матвеевич.

— Может, «скорую помощь» вызвать, для животных? Папа оставлял телефон, только я не знаю, куда он делся.

— Сейчас все сделаем. Сначала позвоним другу — если он свободен, то можно не переживать. Он у меня тоже птичник, а сам работает ветеринарным доктором. Только бы застать его дома.

Федор Матвеевич набрал номер и сразу обрадовался:

— Застал!.. Игорь, — начал говорить он другу, — Игорек, у тебя мотоцикл на ходу?… Ну, слава богу. Игорек, подъедь ко мне. Пожалуйста, у нас тут у друзей заболела собака… Да нет, не у меня, откуда у меня собака, у друзей, я говорю. — Он послушал, что ему говорил товарищ. — Редкой породы, сенбернарыч… И девочка дома одна, плачет.

Я посмотрел на Свету — она и в самом деле собиралась плакать.

— Ну, спасибо. Сейчас мы тебя встретим… Едет, — сказал Федор Матвеевич и положил трубку, — минут через двадцать пять встретим.

Мы оделись, оставили маме записку, где мы, и вышли на улицу.

Мимо проезжали разные машины, но мотоцикл не показывался.

— Он с коляской, — сказал Федор Матвеевич, — его сразу узнаешь.

Потом из-за поворота вывернул мотоцикл, с огромной скоростью понесся к нам и около нас громко затормозил.

— Ну ты и носишься, смотреть страшно, — сказал Федор Матвеевич пожилому человеку в мотоциклетном шлеме.

— Сам просил торопиться, — ответил человек.

Он снял шлем, вынул из коляски чемоданчик и спросил, как настоящий врач:

— Где больной?

Мы пошли к Светкиному дому.

Света открывала дверь, а Барри молчал, хотя раньше всегда встречал своим зычным басом.

Доктор снял куртку, вытер лицо и руки большим носовым платком, прошел в комнату к Барри, нагнулся над ним, а тот лежал и равнодушно смотрел куда-то в сторону.

— Баричек, Барри, — заговорила Света.

Доктор осторожно протянул руку, погладил. Потом провел рукой против шерсти. Потом сказал Свете:

— Девочка, поднимите собаку, пусть он пройдется.

Света сказала:

— Стоять!

Барри приподнялся, а потом снова лег.

— Позовите его из кухни, а я посмотрю, как он ходит.

Света ушла в кухню и позвала Барри оттуда.

Барри медленно пошел к ней, не обращая на нас внимания.

Там он попил воды и вернулся назад.

— Чумка, — сказал доктор, — кожная форма. Сегодня ты его не чесала?

— Нет, — ответила Света.

— Если бы чесала, уже утром заметила бы. Видишь, какое воспаление на коже. — Он снова провел рукой против шерсти. — Главное, чтобы не перешла в нервную форму. Большие собаки плохо ее переносят, чаще приходится усыплять. — Он посмотрел на Барри из коридора. — А жаль будет, хороший пес. Играл с какой-нибудь собакой на днях?