Юрий Вебер - Разгаданный секрет

У Леонида Николаевича был сегодня с директором основательный разговор. Что же делать дальше? Как развивать производство плиток? Ведь малая производительность ручной доводки грозит просто катастрофой. И Леонид Николаевич поставил вопрос о семеновском изобретении. Раньше директор только отмахивался: что там заниматься далекими мечтаниями, когда цех еле дышит и путается еще с азбукой доводки! Но сегодня директор задумался над словами Кушникова.

- Ну что ж, покажите, что у вас там за чудо такое. Чертеж, схему…

Это был очень серьезный сдвиг. Директор не любил бросать слова на ветер. Надо хоть что-нибудь предъявить, что могло бы дать представление о принципе изобретения. Как думает Дмитрий Семенович?

При последнем вопросе Семенов, шагавший уже туда и обратно по комнате, остановился и, не поднимая упрямо опущенной лобастой головы, молча уставился в пол.

- Скажу вам честно, - продолжал Леонид Николаевич. - Я не знаю, что из всего этого еще получится. Как примут вашу идею директор, технический совет… Но время сейчас за вас, Дмитрий Семенович. Мы с отцом верим, будем отстаивать. Но вы должны сами решиться. Еще раз решиться. Пойти на все, что потребует изобретение. (Семенов молчал.) В конце концов это ваш интерес…

- И долг… - вставил Николай Васильевич.

Семенов принялся опять шагать туда и обратно по комнате.

Но вот он подошел к кровати, нагнулся и вытащил из-под нее свой дорожный сундучок. Подняв крышку, он порылся в вещах. На самом дне лежал толстый сложенный лист бумаги. Лист, вырванный когда-то из альбома для рисования. Сжигая свою модель в день краха там, в Ленинграде, разорвав все свои бумаги, он оставил зачем-то этот лист. И, сам ни во что не веря, сунул его, не зная зачем, в сундучок - так, на память. В Москве он ни разу его не доставал, словно и в самом деле забыл о нем, лежащем там, на дне, под ворохом вещей.

Он присел на кровать и тут же, над сундучком, медленно развернул лист, стал расправлять на коленях. Знакомые линии. Квадраты притиров. Верхний подвешен, как поплавок. Длинные ленты с плиточками в гнездах. Стрелки, обозначающие встречное движение… Основная схема его станка. Тот самый торопливый набросок, который он сделал в дни своей помолвки, когда пришла решающая находка и когда было столько надежд.

Семенов обхватил голову руками и смотрел, смотрел на лист…

В тот вечер еще поздно горел свет в одной из комнат заводского дома.

Как ни заманчиво выглядел семеновский проект, все же это было так ново, так необычно, что как-то не укладывалось сразу в сознании даже благожелательно настроенных людей. На совещании у директора технические руководители завода тотчас согласились, что предложение крайне соблазнительно, оно сулит целый переворот… если, конечно, оно осуществимо. Доводка плиток - такой процесс, что тут заранее ручаться нельзя. А идея поплавка - оригинально, смело.

Но как раз эта идея и вызвала наибольшие сомнения. Слишком уж тонкий расчет - заставить тяжелую чугунную плиту плавать на микронах. «Захотят» ли плитки подчиниться такому режиму? И в этом выражении «захотят ли?» невольно сквозила прежняя неуверенность перед капризами сложного процесса.

- Опять сомнения! - нервничал Семенов.

- А ты как думал? Что инженеры встретят тебя аплодисментами? - усмехнулся Николай Васильевич. - Но ты учти: сомнения сомнениям рознь. Леонид прав: время теперь за тебя. Теперь само производство, плитки подталкивают, оказывают давление на умы-то. И чем обижаться, ты лучше пораскинь, как проверить твой поплавок.

Как же, действительно, проверить? Строить еще раз деревянную модель? Нет, это невозможно. Это все равно, что ворошить пепел, прах. Да и он помнил, что деревяшки в свое время никого не убедили.

Надо что-то более реальное - такое, что могло бы практически доказать его правоту. Создать в натуральном виде самое сердце механизма - поплавок. Не в деревяшках, а сразу в металле, с настоящими притирами и плитками.

Опять ходит Семенов озабоченный, погруженный в свои мысли. Как же проверить?

И в памяти всплывает то нехитрое устройство, которое когда-то помогло Семенову нащупать первую тропку к своему изобретению. Жимки! Жимки в ленинградской артели. Два зажатых чугунных притира, между которыми пробовали производить начальную обдирку плиток. Совсем простое приспособление, без всяких сложностей большого механизма.