Александр Исбах - Капитан Соколин

Но теперь не было высокой росистой травы. Ровная снежная пелена покрывала аэродром.

У самолета — тот же молодой летчик, командир самолета Галина Сташенко.

А рядом с ней у крыла… «Кто же это? Ага, капитан Соколин, командир первого батальона».

— Здравия желаю, товарищ лейтенант!

— Здравствуйте, товарищ комдив!

Галя удивлена. Она не ожидала в такой ранний час комдива. Он пришел проводить их. Их? Конечно, не ее, а комиссара Дубова. И что только может взбрести ей в голову! Она смущенно смотрит на него.

Подходит комиссар Дубов.

Он похудел, помолодел, он совсем не похож на того Дубова, которого перетаскивали через забор в спортгородке.

Его провожают жена, Вася Штыбов и сын.

Митя смотрит на самолет, на комдива, на летчика. Как замечательно это получилось! Он на настоящем аэродроме. Вот бы хорошо проводить отца, покататься на этом аэроплане! Отец обещал ему, правда, что скоро выпишет его к себе. Но когда это еще будет! А, что, если сейчас, незаметно… Ведь не выкинут его в воздухе… Степка Пеньков хвастал, что во всамделишном бою участвовал и наркома видел. Ну, он же известный хвастун. А что, если переплюнуть Степку…

Все заняты разговорами. Никто не обращает внимания на него, ни на самолет.

Митя оставляет руку отца и исчезает.

Второй пассажир самолета, Гордеев, неловко мнется в стороне. Он так обязан комдиву за разрешение лететь, но он не осмеливается подойти поблагодарить его.

Его тоже провожают. Заместитель политрука Дроздюк дает ему последние наставления, пытливо осматривает его.

— Воротничок! — вдруг восклицает Дроздюк.

Впопыхах Гордеев позабыл пришить воротничок. Совсем приготовил — и забыл. Опять подведет отделение…

Но думать об этом уже поздно.

Дроздюк хотел бы посоветоваться с капитаном Соколиным, но тому не до него. Он вполголоса говорит что-то пилоту — должно быть, дает последние указания.

— Ну, Павел, — говорит комдив, — езжай… На большое дело едешь. Пиши, не забывай.

Он крепко обнимает старого друга. Дубов растроган.

Он прощается с женой, с Васей Штыбовым, передает приветы заводу.

— А Митька где? Где Митька? Всегда запропастится!

И все начинают искать Митьку. Даже комдив заглядывает в машину. Митьки нигде нет.

И тогда Гордеев извлекает из кабины воздушного зайца. Митька совсем расстроен. Не вышло. Не переплюнуть Степку Пенькова!

Отец, смеясь, поднимает его на руки, целует и ставит на землю.

Последний раз смотрит Саша Соколин на Галю. Какое-то предчувствие сжимает его сердце.

Галя смотрит вниз. Они стоит рядом: Саша любимый… и комдив Кондратов, Андрей Васильевич.

Шумит пропеллер… Лыжи легко скользят по земле.

Точка самолета становится все меньше. Наконец совсем исчезает. Курс — Дальний Восток.

Все разошлись. Только комдив и Соколин долго еще стоят на снежном поле и смотрят ввысь.

Потом они взглядывают друг на друга, молча пересекают поле, садятся в машину и молча едут через весь город, еще спящий крепким предутренним сном.

Зимние инспекторские стрельбы назначены были на февраль. Галя все еще не возвратилась с Дальнего Востока.

Соколин целые дни проводил с батальоном. Он проверял каждого бойца, инструктировал лейтенантов и младших командиров. В ленинских комнатах рот по вечерам непрерывно шла стрельба дробинками по фашистам. Немало сложных механизмов сконструировали ротные изобретатели для проверки правильности прицела.

Стреляя с гордеевского станка, вспоминали о его изобретателе. Но Гордеев был потерян для дивизии. Слухи шли, что оставил его Дубов в своей полку. «Хлебы там печет», усмехались бойцы.

По ночам сидел Соколин над книгами, готовился к экзаменам.

Со стены глядело на него милое лицо. Озорные глаза под шлемом-беретом. Он отрывался от книг и долго смотрел на Галю.

Однажды он получил телеграмму. Из Комсомольска на Амуре. Из нового города.

В телеграмме было всего два слова. Два слова, которые относились только к капитану Соколину: «Целую Галя». «Целую Галя»…

Он не мог больше работать в этот вечер.

Он пошел в полковой клуб. Телеграмму, как талисман, спрятал в кармане гимнастерки.

В клубе было шумно. Старший лейтенант Меньшиков только что победил последнего соперника на бильярдном поле и искал новую жертву.

— Честь и место, капитан! — весело приветствовал он Соколина, вручая ему кий.