Мара Будовская - Вечер в Муристане

Мишка относится ко мне по–прежнему, как к подружке детства. А любит он такую удивительную женщину, что мне и рядом с ней встать страшно. Она — сказка, она — чудо, она достойна лишь восхищения. И она на десять лет нас старше. Я не пишу её имени лишь потому, что её можно привлечь к уголовной ответственности за то, что она отвергла ухаживания своего начальника, а выбрала моего Мишку. Я извожу себя ревностью. Я за последние месяцы повзрослела лет на десять, а то и на двадцать. Я опустилась до выслеживания. В мою преступную голову забрался даже план выдать растлительницу моего малолетнего возлюбленного милиции или Мишкиной семье. Последствия равнозначны. Слава Богу, я на подобное не способна в силу хорошего домашнего воспитания.

Борька из нас троих один шестнадцатилетний. А наше с Мишкой детство кончилось, у каждого по–своему.

Как мне быть? А, Натик? Спрашиваю твоего независимого совета, как мужчины и как человека. Только не пиши, пожалуйста, что надо больше времени уделять учёбе и меньше — всяким глупостям. Я от тебя не этого жду.

Твоя Катя

СССР, Младосибирск, Пороховой Екатерине

От Натана Фишеля.

15 июля 1987 года

Физкультпривет, Котёнок, моя умничка! О, да — ты похорошела. Прими комплименты от всего нашего подразделения, включая капрала Шломо Л., который снял с твоей фотографии копию на ксероксе и повесил у себя над койкой, как отличник боевой и политической подготовки портрет Ленина.

В свободном мире такие девчонки, как ты, по улицам в школу не ходят, а поступают в распоряжение театральных студий, модельных агентств и самых богатых мужчин. Они носят короны, ездят на конкурс «Мисс Вселенная», получают автомобили, обвязанные шелковой ленточкой, бриллиантовые колье и заманчивые предложения. А не спрашивают совета об отношениях с одноклассниками у пропахших порохом и носками рядовых израильской армии.

Всё–таки отвечу. Мне кажется, дружба с М. и Б. приучила тебя к мысли, что оба эти высокородных рыцаря живут у тебя в кармане. Думаю, закрути роман с престарелой дамой не М., а Б., — он бы не пропал, а остался на трубе. То есть — в твоём сердце. Твоя ревность — лишь обострённое чувство собственности. Триумф похорошевшей леди не будет полным без тушки и скальпа товарища Фрида. Подумай об этом и согласись, что я прав.

У меня всё в порядке, если не считать того, что на месте моей службы вода только для питья, а для мытья воды нету. (Не знаю — может быть, это военная тайна. Если так, то я — мальчиш–плохиш.)

Прости за неаппетитные подробности. Я бы переписал письмо, но тогда отправить я его смог бы только через месяц — в следующий приезд с базы.

С пролетарским приветом, твой Натик.

Лето перед десятым, выпускным классом, Мишка провёл на даче. Все прежние летние каникулы они жили на даче вдвоём с Бабаривой. На выходные приезжали родители. Иногда гостили Борька или Катерина. Дедамоня показывался изредка. Он говорил:

— Не люблю русскую природу. А особенно — наш огород.

Огород был детищем Бабаривы. Мишке, находясь в её распоряжении, приходилось по утрам отрабатывать повинность. Остальное его время делилось между книжками, велосипедом и рекой.

На этот раз родители оставили его на даче одного.

— У нас в городе много дел — пряча глаза, ответила мама на Мишкин изумлённый немой вопрос. — Тебе тут крупы, макароны. Сосиски в морозильнике. Молоко покупай в деревне. Овощи будет приносить Нюра, я с ней договорилась. Печку не топи. Керосинку не зажигай. Вари на электроплите. Если отключат электричество — иди к Галине Петровне, она накормит. Я с ней договорилась. Вот деньги на молоко. Если похолодает — приедешь домой. Вот деньги на электричку. В холодной воде не купайся. В баню ходи к Семёновым. Я договорилась.

— А огород?

— Огород в этом году отдохнёт. Малину и смородину поливай по вечерам, если дождей не будет.

— Как — огород отдохнёт? Мама, скажи — Бабарива больна? Ты от меня что–то скрываешь? Что вообще происходит?

— Да всё в порядке. Бабарива здорова, типун тебе на язык. В июле мы сдаём на права. Надо тренироваться водить. Потом, возможно, предстоит переезд на новую квартиру. И мы должны этим заняться. Понимаешь? Оформить документы, всё упаковать.

— А почему ты мне об этом не говоришь?

— Вот — говорю.

— А как же наша поездка в Болгарию?

— Какая поездка?

— Ну, фотографировались–то мы зимой? На визу? Помнишь?

— А, это… Это да… Не пускают пока. Вот. Так что огорода в этом году не будет. Радуйся.