Мор Йокаи - Призрак в Лубло

А оставшиеся до свадьбы две недели – небольшой срок для того, чтобы можно было основательно расстроить брак.

Ведь Андриш ухитрился первую неделю даже домой не являться, спал вместе с лошадьми в господской конюшне, и мать могла плакать по нем в свое удовольствие!

Жужике поступок брата тоже придал сил, и после долгого перерыва она впервые вновь пошла в дом инженера.

Однако там ей не было так уютно, как раньше. Ее обижало уже одно то, что всем бросается в глаза ее худоба: девушке было невыносимо стыдно. Господин инженер, придя домой, даже не взглянул на нее, даже не заговорил с нею, наверняка она противна ему, такая худющая. .

Зато хозяйка оставалась красивой и прелестной, краше, чем когда-либо: крупная, полная, очаровательная.

— Очень грустишь, душечка? – спросила она у Жужики.

— Нет.

— И не надо.

— Я тоже так думаю.

— Мужчины не стоят того, чтобы горевать по ним.

— Не стоят?

— Ни один. Они думают, что им все можно. Все они такие.

Жужика вздрогнула.

— Все?

— Все, дорогая, все. Даже если и любил так, что готов был умереть за тебя. А пройдет время, и он до того возненавидит тебя, что согласится лучше умереть, чем тебя видеть.

Жужика не осмелилась ответить. В голосе красивой хозяйки слышалась такая печаль, что Жужика почувствовала: она исходит из самого ее сердца.

Она вдруг поняла, что какая-то общая судьба, общее горе связывают женщин.

— Лучше разочароваться раньше, чем позже. . когда еще можно помочь горю.

Жужика опустила голову и, чтобы никто не видел ее лица, ее налитых слезами глаз, принялась разглядывать свои туфли.

— Разницы нет, дорогая, выйдешь ли ты замуж за того, кого любишь, или за того, кого не любишь. Так или иначе любви приходит конец. Только и разницы, что разочаровываться в любимом человеке горше...

В комнату вошел господин инженер. Он взглянул на девушку, которая, вся сжавшись, сидела у ног его жены.

— Когда будет свадьба, Жужика?

— Никогда.

— Что так? А жених куда девался?

— Во время уборки под лед провалился.

Язычок-то у нее был еще остер, отвечать она умела.

— Жаль.

Он пристально посмотрел на Жужику и умолк.

В это время хозяйка вышла из комнаты, и они остались одни.

Жужика встала, повернула голову, и перед глазами у нее снова поплыли круги. Вот опять ее охватывает то волнение, тот неприятный жар. . Господи, что это?.

Мужчина стоит с наклоненной вперед головой и смотрит.

А что он думает?. Что они вообще думают, мужчины, и почему от их взглядов лицо девушки вспыхивает, будто ее коснулось что-то дурное?

Господин инженер, как всегда, курил сигару. Она торчала у него во рту между толстыми губами, словно толстый сучок на израненном дереве.

Жужика бросила на инженера быстрый взгляд.

— А почему жаль? – спросила она.

— Почему?.. Потому, что сейчас ему бы повезло.

Инженер произнес это так заманчиво и многообещающе, словно собрался сделать доброе дело. Но глаза его говорили иное, – волчьи, пронизывающие глаза кровопийцы, жестокие и кровавые.

— Я устроил бы его на железной дороге.

Жужика так и обмерла.

— На железной дороге?

— Да.

— На железной дороге? А кем же?

— На должность. На постоянную должность. Не понадобилось бы ему больше ходить на поденщину. Положили бы ему там приличное жалованье в начале каждого месяца.

Зимой и летом одинаковое.

Глаза у Жужики налились слезами.

— Глупый, глупый, – повторяла она.

— Была бы у него и настоящая меховая шуба, шапка. А

сдал бы экзамены – так и чин получил бы...

Инженер смотрел на нее и говорил так тихо, что, казалось, он нашептывает девушке на ухо какой-то секрет.

— Даже квартиру смог бы ему устроить.

— Квартиру?

— Освобождается дом садовника, тот, что поменьше. . У

меня. . на винограднике. . Даже работать за него не пришлось бы, разве только за цветами присматривать... Ты бы ходила сюда, к нам, и ухаживала бы за цветами. Работа легкая, приятная... Ты любишь цветы?

— Да.

Жужика закрыла глаза.

Инженер говорил все тише, все прерывистее.

— Значит, ты хорошая девушка.

— Почему?

— Если любишь цветы.

— А вы тоже любите цветы?

— Я тоже.

— Какие вы любите цветы?

— Ах ты цыганка...

Жужика отстранилась.

— Что это я хотела вам сказать?

— Ну, говори же...

— Мой брат...

— Ну-ну!..

— Женится он.

— Кто?

— Мой старший брат.. который вернулся из России. .

домой. Знаете...

Лицо ее пылало. Ой, сейчас нужно быть осторожной.