Мору Йокаи (1825-1904) с ранних лет сопутствовала слава. Уже стихотворения девятилетнего мальчика, сына знатного, но небогатого венгерского дворянина, были опубликованы, рассказы семнадцатилетнего юноши удостоены поощрительной премии, а едва ему исполнилось двадцать лет, как он стал не только известен, но и знаменит. Успех сопровождает Йокаи всю жизнь, даже наименее удачные его произведения вызывают восторженные отклики. «Йокаи нельзя критиковать, им можно только наслаждаться»,- писал о нем один из современников.
Ранние произведения Йокаи — драма «Еврейский юноша» (1843) и роман «Будни» (1846)-заинтересовали крупнейшего венгерского поэта М. Верешмарти и самого влиятельного в те годы критика И. Байзу. Шандор Петефи, с которым Йокаи подружился еще в школьные годы, переписал от руки понравившуюся ему драму и наряду с Верешмарти, поддержка которого во многом предопределила успех Йокаи, весьма способствовал популярности молодого писателя.
Юный мой собрат по ремеслу,
Друг любимый, рад твоей я славе!
Помнишь — я предсказывал тебе?
Предсказанье это стало явью,-
писал Петефи.
Вначале в творчестве Йокаи очень заметно влияние Виктора Гюго, Эжена Сю, Дюма-отца и модного в начале века «готического» романа ужасов с героями неистовых страстей, склонностью к внешним эффектам и нагромождению самых невероятных случайностей. Как и вся передовая молодежь его времени, Йокаи изучает историю Французской революции, труды утопистов, все французское вызывает у него глубокое преклонение. «Он пишет по-венгерски настоящие французские романы»,- полушутя, полусерьезно говорил о Йокаи Шандор Петефи.
В 1846 году Йокаи входит в организованное Петефи «Товарищество десяти», резко выступившее против затхлых литературных канонов и требовавшее совершенно новой литературы, близкой и созвучной революционным устремлениям народа. Увлеченный идеями революции, Йокаи меняет написание своей фамилии: вместо традиционного «у» на конце, свидетельствующего о знатном дворянском происхождении, он ставит «i», как в обычных крестьянских фамилиях.
Возглавив журнал «Картины жизни», Йокаи вместе с Петефи превращает его в политическую трибуну «Молодой Венгрии», сыгравшей важную роль в подготовке буржуазно-демократической революции 1848-1849 годов.
Дай мне руку для рукопожатья,
Юный воин! Ведь давным-давно
О таком я и мечтал собрате.
Очень ты обрадовал меня,
Не один я нынче в нашем войске!
Ну так что же, друг! Начнем борьбу —
Победим или умрем геройски,-
писал в эти годы Петефи.
Йокаи принимает самое деятельное участие в разработке важнейшего документа революции — «Двенадцати пунктов», призывающих низвергнуть крепостное право, учредить венгерское правительство, уничтожить цензуру и провозгласить равенство. В день начала революции (15 марта 1848 года) Йокаи выступает на Музейной площади перед многотысячной толпой и зачитывает это воззвание.
Однако в ходе революции либеральное дворянство сделало все, чтобы отстранить передовую молодежь: большинство членов «Молодой Венгрии» не получило никаких важных постов и было забаллотировано на выборах в парламент. Один только Йокаи стал депутатом. Помимо несомненной популярности Йокаи, свою роль здесь сыграла и его склонность к компромиссам. Если Петефи, по выражению Луначарского, был «большевиком своего времени», то Йокаи, всегда отдававший дань либерализму, после поражения революции идет на сближение с консервативными кругами, связанными с Габсбургами, хотя и сохраняет на всю жизнь чувство преклонения перед героями революции, и прежде всего перед Петефи, ее певцом и воином, павшим в сражении.
В период жестокого террора, наступившего после подавления революции, Йокаи оказывается в числе преследуемых; опасаясь ареста, он вынужден некоторое время скрываться. В эту пору он пишет пол псевдонимом Шайо («Революционные баталии», 1850; «Дневник скитальца», 1850).
Пятидесятые — семидесятые годы знаменуют творческий расцвет Йокаи. Во многом освободившись от «призраков больной фантазии» (как называл он теперь столь пленивший его в юности роман ужасов), он находит свою, очень своеобразную писательскую манеру. Йокаи стремится ближе познакомиться с жизнью народа, прислушивается к речи простонародья — в памяти его воскресают сказки, песни, предания и народные празднества, которые так любили в семье Йокаи. В творчество его органически входит фольклорная струя, романтика и оптимизм народного эпоса. Писатель создает целую галерею колоритных, романтически приподнятых персонажей из народа. Любимой героиней Йокаи становится девушка из бедной семьи, которая, как сказочная Золушка, побеждает в неравном поединке богатых и злых дочерей спесивой мачехи.
Читать дальше