Сьюзен Ховач - Наследство Пенмаров

Ее щеки опять стали влажными от слез. Она сидела на стуле ссутулившись, старая женщина, которая жила слишком долго и видела слишком много.

– Я не говорила ему ни слова о Тревозе, – продолжала она. – Ни разу его не упрекнула. С моей стороны было бы неправильно вмешиваться, правда же? Я не хотела его отталкивать, боялась, что если он рассердится, то не поймет, что я хочу для него только самого лучшего. Разве плохо хотеть для детей самого лучшего? Разве плохо хотеть, чтобы они были счастливы? Я хотела, чтобы Филип был счастлив… но он не был счастливым. Он был тревожен, и с каждым днем становился все тревожнее. Ему уже не нравилась жизнь в Пенмаррике, и, если бы не Эсмонд, он бы опять уехал. Ему опять хотелось на шахту. Он говорил об Австралии, о Южной Африке. Нет, здесь он не был счастлив. Я знала, что он несчастлив.

Может быть, все было бы по-другому, если бы он хоть чуточку любил Хелену, если бы у них могли появиться дети. Но их брак был ничем. А я так долго надеялась, что он на ней женится. Я была уверена, что она сделает его счастливым, но, конечно же, страшно ошибалась. Я поняла – слишком поздно! – что Хелена меньше всего подходила для мужчины с его склонностями. Она была слишком холодна, слишком сдержанна, слишком отстраненна, бедняжка! Без сомнения, его недостатки только подчеркнули ее худшие качества, но какая женщина примет обратно мужа при таких невозможных обстоятельствах? Конечно же, не та, которая способна на нормальные, пылкие чувства…

Да, жаль, что они поженились. Если бы я знала… Но я не знала. А потом я однажды увидела, как Филип просто смотрит… смотрит… смотрит… я думала, что он смотрит на Хелену. Я вошла в гостиную со словами: «Филип, как мило с твоей стороны привезти Хелену!» Но это была совсем не Хелена. Это был тот надутый, отвратительный человечек. Наверное, ты и представить себе не можешь, как чувствует себя мать, когда узнает то, что узнала я. На секунду мне показалось, что я упаду в обморок, – это, конечно, было глупо с моей стороны, потому что я никогда не падаю в обморок, я не из тех женщин, которые теряют сознание при малейшем ударе по нервам. Поэтому я не упала в обморок. Мне кажется, я была совершенно спокойна. Я вежливо поздоровалась, спросила, не выпьют ли они чаю, сказала, чтобы они садились и чувствовали себя как дома. Понимаешь, я не хотела, чтобы Филип понял. Не знаю почему. Наверное, потому, что не хотела, чтобы ему было стыдно или чтобы он подумал, что должен извиняться передо мной или, что еще хуже, оправдываться. В любом случае я не хотела вмешиваться, а прожив с этим знанием некоторое время, я поняла, что могу его принять. Я и старалась принять. Понимаешь, если Филип был счастлив… Ты ведь понимаешь, Джан-Ив, понимаешь? Мне только хотелось, чтобы Филип был счастлив.

– Да, мама, – произнес я. – Понимаю.

Она все смотрела на меня встревоженными глазами, щеки ее по-прежнему были мокры от слез.

– Тогда что же было не так? – спросила она. – Я же делала все, что могла. Никто не желал ему счастья больше, чем я, так почему же я не смогла добиться для него того, что мне хотелось? Что я сделала не так?

Но я не мог дать ей ответа. Она пять молчаливых секунд смотрела на меня своими встревоженными глазами, полными горя, а потом, словно догадавшись об ответе, который я никогда не смог бы произнести вслух, снова закрыла лицо руками и принялась тихо плакать в этой холодной, пустой комнате.

Я не мог от нее уехать. Я был с ней до сумерек, а потом предложил поехать со мной в Сент-Джаст и переночевать в моем доме.

– Мне бы хотелось его увидеть, – сказала она, беспокойно сжимая и разжимая руки. – Он в Пенмаррике?

– Наверное, уже да. Несколько его старых друзей с шахты спустились в забой, чтобы достать тело, а «скорая» поехала до самого Динг-Донга, чтобы доставить тело в Пенмаррик. Но ты сможешь увидеть его завтра, мама. Поедем сейчас со мной, ты сможешь отдохнуть. Моя экономка тебя устроит.

– Я не могу бросить Энни, – сказала она о своей старой глуповатой служанке. – Она не поймет, если я уеду.

– Тогда я останусь ночевать у тебя, но сначала я должен позвонить. Где ближайший телефон? Полагаю, в доме священника?

– Или в особняке Ползиллан, – сказала она, но у меня не было никакого желания идти к Саймону Питеру Рослину.

– Ничего, если я оставлю тебя на полчаса, чтобы позвонить?

– Да, – сказала она безразлично. – Да, конечно. Кому ты собираешься звонить?

– Уильяму, чтобы узнать, что творится в Пенмаррике. Он, как только узнал о случившемся, сразу же из Карнфорт-Холла поехал в Пенмаррик, чтобы побыть с Хеленой и помочь ей с устройством похорон. И еще я хочу поговорить с Доналдом в Пензансе. Новость так шокировала Жанну, что у нее начался выкидыш. Когда я последний раз говорил с ним, Доналд собирался везти ее в больницу.