Джоан Линдсей - Пикник у Висячей скалы

P.S. Когда я подъеду, то пойду прямо в вашу комнату или в классную, если вы будете на занятии, одобрит это миссис Э. или нет.

Головка Мадмуазель была первой из нескольких других, выглянувших из окон посмотреть, как к главной дороге подъезжает кеб мистера Хасси. Из него вышла Ирма — в алом плаще и маленькой шляпке с покачивающимися алыми перьями. Директриса, сидевшая за столом внизу, тоже её увидела и к удивлению Мадмуазель — подобное нарушение приличий было в колледже невиданным — собственной персоной появилась в передней, пока воспитательница ещё спускалась по лестнице, быстро препроводив гостью к себе в кабинет на прохладной волне официальных приветствий.

На лестничном пролёте первого этажа одной из статуй позволялось излучать слабый свет в пасмурные дни. Из тени, шаркая ногами, вышла Дора Ламли.

— Вы готовы, Мадмуазель?! Мы опоздаем на занятие в гимнастическом зале.

— Ненавистный гимнастический зал! Иду.

— Девочки в наши дни так редко бывают на свежем воздухе, вы ведь согласны, что им нужны упражнения?

— Упражнения! Вы говорите о тех смехотворных пытках с брусьями и гирями? В их возрасте, девушки должны гулять под деревьями в воздушных летних платьях, и чтобы каждую из них за талию обнимала мужская рука.

Дора Ламли была слишком шокирована, чтобы ответить.

Что касалось миссис Эпплъярд, то визит Ирмы Леопольд вряд ли мог прийтись в ещё худшее время. Только сегодня утром директриса получила чрезвычайно взволнованное письмо от мистера Леопольда, написанное сразу же по прибытию в Сидней, в котором от требовал новых и более полных сведений о расследовании истории с пикником. «Не только от имени моей чудом спасённой дочери, но и тех несчастных родителей, которые до сих пор ничего не знают о судьбе своих детей». Было также упомянуто о сыщике высшего ранга, привезённого из Скотланд-ярда за счёт мистера Леопольда и о других надвигающихся ужасах, от которых невозможно было отмахнуться.

К удивлению Ирмы, кабинет каким-то образом был намного меньше, чем она его помнила. В остальном ничего не изменилось. В воздухе висел тот же запах пчелиного воска и свежих чернил. На каминной полке, как всегда громко тикали чёрные мраморные часы. На какую-то минуту установилась бесконечная тишина, пока миссис Эпплъярд уселась за стол и гостья по чистой привычке сделала небольшой реверанс. Брошь-камея на укрытой шелком груди поднималась и опускалась в былом неумолимом ритме.

— Садись, Ирма. Я слышала, ты полностью выздоровела.

— Спасибо, миссис Эпплъярд. Да, теперь я совершенно здорова.

— И всё же, ты ничего не вспомнила о своём пребывании на Висячей скале?

— Ничего. Доктор МакКензи только вчера снова мне говорил, что я могу никогда не вспомнить то, что случилось после нашего подъёма к верхним склонам.

— Досадно. Очень досадно. Для всех нас.

— Я прекрасно понимаю, миссис Эпплъярд.

— Кажется, в ближайшее время ты уезжаешь в Европу?

— Через несколько дней, надеюсь. Родители считают хорошей мыслью на время уехать из Австралии.

— Понимаю. Будучи откровенной, Ирма, мне очень жаль, что твои родители не посчитали нужным, чтобы ты завершила образование в колледже Эпплъярд, прежде чем приступать к чисто общественной жизни за рубежом.

— Миссис Эпплъярд, мне 17. Я достаточно взрослая, чтобы уже кое в чём разбираться.

— Теперь, когда ты больше не под моей опекой, скажу, что учителя постоянно жаловались на нехватку у тебя прилежания. Даже девушка с твоими видами на будущее, должна уметь грамотно писать.

Слова уже вылетели из её рта, когда она поняла, что совершила стратегическую ошибку. Меньше всего сейчас стоило ссориться с богатыми Леопольдами. Деньги — это власть. Деньги — это сила и безопасность. Даже за молчание следует платить. Девушка угрожающе побелела.

— Грамотно писать? Как уберегло меня правописание от, что бы там не произошло, тогда, в день пикника?

Ручка в перчатке с силой ударила по крышке стола.

— Позвольте сказать, миссис Эпплъярд, что если я и научилась чему-то важному в колледже, то научилась я этому у Миранды.

— Жаль, — сказала директриса, — что вам не удалось перенять у Миранды завидное самообладание.

Огромным усилием воли, подчинив себе каждый нерв и мускул, ей удалось встать и довольно любезно спросить, не хочет ли Ирма сегодня переночевать в своей старой комнате по пути в Мельбурн?

— Нет, спасибо. Меня ждёт мистер Хасси. Но я бы хотела перед отъездом повидаться с девочками и Мадмуазель.