Мор Йокаи - Венгерский набоб

Это опять заставило Фанни залиться слезами.

- И в приготовлениях тебе помогу к торжествам, которые затевает твой муж. Сама ты все равно бы не справилась, столько дела! Да и надоело бы, а возьмемся вдвоем, пошутим, посмеемся вместе над недосмотрами разными и неполадками, увидишь!

И они заранее от души посмеялись: то-то будет весело, то-то забавно!

Фанни снова попыталась было чувствительное что-то сказать, да веселое лицо приятельницы не дало: только глянула на нее, и сама невольно развеселилась.

- О нет, не думай, что ради тебя остаюсь, - предупреждая всякие изъявления благодарности, сказала Флора, - из чистейшего эгоизма это делаю; мужа губернатором назначили в N-ский комитат, и он через два месяца вступает в должность, вот и ты мне тоже поможешь дать обед, тоже недельку у меня поживешь. Видишь, хитрющая какая, заранее как рассчитываю все!

Это хоть кого могло рассмешить. Никогда Фанни шуток таких не слышала, во всяком случае, ни разу не смеялась так.

Ох, забавница эта Сент-Ирмаи! Как умеет насмешить. То плачешь, слушая ее, то хохочешь.

Тем временем Фанни большое удовольствие получила, шляпку снимая с Флоры, накидку и все, что отбирается у полоненных гостей в залог для пущей верности, чтобы не улизнули.

Когда она снимала шляпку, невозможно было, конечно, не полюбоваться роскошными волосами, уложенными в красивые локоны по сторонам. Этому Флора ее еще научит, ей еще больше пойдет. Разговор благополучно перешел на туалеты, домоводство, рукоделье и прочие занимающие дам вещи, и к возвращению барышни Марион с Яношем Карпати ничто уже больше не напоминало о страстной, чувствительной сцене, которая разыгралась между ними. Обе мирно беседовали, как добрые старые знакомые.

- Ах! Ах! - вскинув голову, воскликнула барышня Марион при виде Флоры без шляпки и накидки. - Да вы преудобненько здесь расположились!

- Да, тетенька, я еще останусь у Фанни ненадолго.

Барышня Марион огляделась изумленно по всем четырем сторонам, потом перевела взор на муз, которыми расписан был потолок, точно недоумевая, что же это за "Фанни".

- Ah, mille pardons, madame! [Ах, тысяча извинений, мадам! (франц.)] Теперь я припоминаю: это вас так зовут. Господин Карпати, милейший наш юстиц-директор, совершенно голову мне забил множеством имен, вычитанных из бумаг, и я в полном конфузе. Поистине, у него обширнейшие связи. По женской линии он чуть не со всеми знатными венгерскими семействами в родстве. В его роду, по-моему, все имена встречаются, какие только есть в календаре. (Понимай так: твоего только не хватало для украшения славного этого генеалогического древа.)

Но ружье не стреляло больше.

- Ну что ж, будет теперь и "Фанни" в его аристократическом календаре, сказала Флора весело.

Фанни смелость ее понравилась, и она сама рассмеялась вполне искренне, а поскольку смех заразителен, то и г-н Янош так развеселился, что даже - с вашего любезного позволения, дорогая Марион! - в кресло плюхнулся отхохотаться; он на ногах уже не стоял.

Марион же с зонтиком на длинной ручке застыла, разинув рот, как Диана, вместо зайца подстрелившая собственного пса, не в силах взять в толк: откуда этот приступ веселого настроения, которое она портила так старательно.

- И - ссколько жж - ссоставляет - это "нненадолго"? - колко, отрывисто осведомилась она, всем весом своего поколебленного авторитета напирая на согласные.

- Пустяки, тетенька. Всего недельку.

- Всего недельку! - ужаснулась барышня Марион. - Всего недельку?

- Если раньше, конечно, не выставят, - отозвалась Флора шутливо, в ответ на что Фанни нежно обняла ее, точно желая удержать навечно.

- Ах, вот как, - протянула Марион полупрезрительно. - Ну ладно. У молодых женщин это быстро: глядь, уже и подружились. Очень приятно, что вы так вот, сразу полюбили друг дружку. Это значит вы схожи по натуре, что весьма отрадно, весьма. Но мне-то вы все же позволите, дорогая племянница, в Сент-Ирму вернуться?

- Фанни счастлива была бы и подольше вашим приятным обществом насладиться, милая тетушка...

- Ах, оставьте. Ничем милости такой великой не заслужила.

- Вы прямо убегаете от нас, - вставила Фанни. - Вот погодите, приедем в Сент-Ирму, точно так же домой будем торопиться.

Барышня Марион не преминула бросить на нее полный достоинства взгляд, ясно говоривший, что некоторые особы, кажется, фамильярничать себе позволяют, и, собрав лицо в суровые складки (складок всяких на нем было предостаточно), оборотилась вместо ответа к Яношу Карпати: